Сказание о Куноичи Софи

Kotonoha

Черная кровь Чадда стала красной.

====== Любовь, что так важна для нас ======

Команда Саске и команда Конохомару, который постоянно говорил о том, как хочет стать следующим Хокаге, постепенно доходили до Конохи, как вдруг Софи стала специально перебивать бедного Джонина, дабы он наконец заткнулся о своей несчастной мечте.

– Вот Вы говорите “Хокаге, Хокаге”, а кому это вообще нужно? – Капризно надувая губы и лениво закидывая руки за голову спросила Киояма. – Что такого крутого быть Хокаге?

– Ну, – Растерялся

Сарутоби Конохомару, ловя на себе взгляды любопытных учеников. – Признание всех – разве это не здорово? Каждый знает, что ты сильнейший. Каждый в курсе того, к кому если что обратиться, дабы Хокаге спас деревню. Все в тебя верят!

Софи уже хотела что-то возразить, но задумалась над последним предложением.

– В меня вроде бы итак верят друзья, например...

– А будет вся деревня! И не только, другие страны тоже. – Широко улыбнулся мужчина.

Саске закатил глаза.

– Я однажды тоже хотел стать Хокаге.

– Вы? – Не сдержала смешок брюнетка.

– Папа, это точно не твое. – Дернулась бровь у Сарады.

– А мне кажется, Саске сенсею бы отлично подошла бы роль Хокаге! Мой отец вообще не на что не годится. – Фыркнул Боруто, также как и Софи закидывая руки назад, словно копируя ее привычки.

– А вот и нет, Наруто-сама лучший! – Начала спорить Учиха.

– Он сказал “сенсей”? – Косо глянула на Саске Софи.

Брюнет пожал плечами.

– Да, я начал его недавно обучать.

– Эээ? – Ревностно скрестила руки на груди девушка.

Акира шел рядом с Софи и заинтересованно посмотрел на Конохамару.

– Признание людей? Вот бы и мне почувствовать хоть раз подобное... Я бы тоже не отказался бы стать Хокаге. Да и глава моего клана, Мяу, была бы рада, если бы Киояма стал на пост самого главного в деревне.

– О, соперник! – Обрадовался шатен. – Удачи тебе, может, когда-нибудь, ты и в правду им станешь! Как тебя зовут?

– Киояма Акира.

– Я запомню тебя, друг!

Сероволосый смутился и потупил взгляд, а Софи обернулась на Хикэру и Мицуки, которые шли позади всех. Второй очень пристально смотрел на игнорирующего его Ясутаку.

– Эй, о чем задумался? Хи-кэ-ру? – По слогам спросила брюнетка, прищурившись.

Беловолосый закатил глаза.

– Будешь долго меня еще дразнить? Если я не говорил Вам своего имени, то на это есть свои причины. Лучше бы подумала о том, что скажешь Инагаки, дура.

Софи растерялась. Она была уверена в том, что теперь у нее будет все хорошо, поэтому особо над речью не загонялась, ведь Хьюга всегда ее прощал, когда они ссорились.

Ниндзя зашли в ворота Конохи и Конохамару махнул всем рукой в честь прощания, уйдя вместе с учениками. Мицуки еще много раз оглядывался.

Софи потянулась.

– Ну, я пойду к Инагаки! Пожелайте мне удачи!

– Киояма, постой. – Остановил девушку за плечо Саске, и продолжил, поймав на себе ее вопросительный взгляд. – Если что-то пойдет не так – сразу иди ко мне, а не шатайся

по Конохе. Хорошо?

Зеленоглазка улыбнулась.

– Хорошо.

Учиха отпустил ее и она убежала к поместью Хьюга, провожаемая взглядами друзей.

– Я тоже пойду. – Проговорил Акира, скрыв глаза за челкой и отправившись за Софи, ни сказав больше не слова.

Брюнет повернулся к Хикэру.

– Нужно поговорить.

– А? – Удивился беловолосый. – О чем?

– Я видел твое дело. Наверняка тебе уже известно, что ты родом не отсюда.

Ясутака напрягся.

– Продолжайте...

Мимо проходили люди с задания, а также наоборот. Никто не обращал внимания на юношу и мужчину, которые встретились друг с другом черными глазами, в которых выражалась одинаковая боль. Во всей команде Четыре Саске отчетливо видел себя, именно поэтому они все стали ему как родные. Потеряв Эна, Учиха теперь с трудом засыпает, виня в этом происшествии только себя.

Весеннее яркое солнце запутывалось в их волосах, развивающимися прохладным ветром, словно эта была не весна, а осень.

– Я знал твоих родителей. – Кивнул своим словам Саннин. – Кин Цучи и Кимимаро Кагуя не общались при жизни и умерли от экспериментов Орочимару и от руки Гаары, будучи врагом Конохи. Позже их оживили также, как и Акацук с Мадарой, где они познакомились и стали намного ближе друг к другу. Через два дня после рождения Вас с Сасаки весь Звук направился на войну с Демонами, и они пошли тоже... По своей воле.

Кагуя смотрел в землю и чувствовал на сколько сильно дрожат его ноги, словно он впервые оказался в борделе или даже хуже – когда умерли его друзья.

Хикэру вспомнил пустые улицы Звука и в этот момент понял, куда же делись все жители этой деревни.

– А как мы с Сасаки оказались у моих приемных родителей?...

– Они подкинули Вас в Коноху потому что знали, что тут добрые люди. Они оставили записку, что если не вернутся с войны – то они должны заботиться о детях, как о своих, либо же отдать тому, кто будет так заботится. Кимимаро и Кин хотели, чтобы их дети росли в семейной любви, а не в приюте. К сожалению, пара не вернулась. Никто не вернулся с той войны.

Хикэру сжал руки в кулаки и стиснул зубы, закрыв глаза, по которым потекли обжигающие его серые щеки слезы.

– Мама и папа правда любили нас?...

Саске вытащил что-то из кармана и протянул Хикэру. Это была старая, смятая фотография, на которой находилась счастливая девушка с черными длинными волосами и такими же глазами, словно омут. На ее глазах стояли слезы, видимо, она только недавно родила, ведь на ее руках было два свертока, в которых выглядывали две спящие головы с редкими белыми волосиками. Ее обнимал и целовал в щеку беловолосый парень со светло-зелеными ясными глазами, которые так и источали теплом. На их лбах были нарисованы две красные точки, а под глазами красные разводы, что означало, что они из клана Кагуя.