Сказание о Лаиэ-и-ка-ваи
Шрифт:
Глава третья
Когда прорицатель, поговорив с хозяином каноэ, отправился в путь, он сначала пришел в Ка-велу и над тем местом, о котором ему сказал хозяин каноэ, увидал радугу. Так он еще раз убедился в том, что идет верной дорогой.
Хулу-маниани пришел в Каамолу, и уже рядом была Ке-ава-нуи, где Лаиэ-и-ка-ваи с бабушкой ждали гребца. Но тут на землю опустились сумерки, и знак, замеченный прорицателем в Ка-веле, пропал из виду, поэтому он решил провести ночь в Каамоле, а на рассвете продолжить поиски девушки.
Ночью, пока прорицатель спал в Каамоле, Капу-каи-хаоа явился во сне Лаиэ-и-ка-ваи, как то уже было раньше, и велел ей с бабушкой отправляться в
На рассвете Лаиэ-и-ка-ваи с бабушкой увидели каноэ, которое доставило их на остров Ланаи, и они стали жить в Мауна-леи.
Лаиэ-и-ка-ваи с бабушкой уже покинули Ка-лаэ-лоа, когда прорицатель проснулся и увидал над океаном между Молокаи и Ланаи плотную завесу из дождя и тумана.
Три дня за туманом не было видно моря, а на четвертый рано утром один конец радуги появился прямо над Мауна-леи. Сильно опечалился прорицатель, но поисков не оставил.
Десять дней провел он на Молокаи, прежде чем увидел радугу над Хале-а-ка-ла. Тогда он покинул Молокаи и отправился к вулкану Хале-а-ка-ла, но и тут не нашел Лаиэ-и-ка-ваи.
Когда прорицатель поглядел в сторону острова Гавайи, то не увидел земли за завесой из дождя и тумана. Он взошел на гору Ка-увики и воздвиг там святилище, чтобы воззвать к своему богу, ибо только он один мог помочь ему найти Лаиэ-и-ка-ваи.
Везде, где бывал прорицатель, всех и каждого просил он известить его, если сыщется где девушка, похожая на Лаиэ-и-ка-ваи.
В канун ночей Кане и Лоно [16] святилище на Ка-увики было построено, рассеялась завеса, скрывавшая Гавайи, и прорицатель увидал вершины гор.
Много дней оставался прорицатель на Ка-увики, год или дольше, но ни разу за все время он не видел знака, за которым шел так долго.
Когда же наступил месяц Кааона, в самом его начале, прорицатель заметил над наветренной стороной острова Гавайи сияние, похожее на радугу. От волнения часто-часто забилось у него сердце, но на этот раз прорицатель набрался терпения и стал ждать, что будет дальше. Минул месяц. На второй день следующего месяца, незадолго до сумерек, прорицатель вошел в святилище и принялся молить своего бога о помощи.
16
Безлунные ночи Кане и Лоно (27 и 28 ночи лунного месяца) — время многочисленных табу. Знатным гавайцам, например, в этот период не разрешалось касаться пищи (слуги их кормили с рук). После захода солнца выходить из жилища было опасно, поскольку можно было повстречаться с процессией аумакуа под предводительством верховных богов. Участники процессии пели песни под аккомпанемент носовых флейт и барабанов и могли забрать душу встретившегося им человека.
Прорицатель еще взывал к богу, когда ему явились дух Ваки и дух Лаиэ-и-ка-ваи, и они оставались с ним до темноты.
В ту же ночь прорицатель лицезрел своего бога, и тот сказал ему:
— Известны мне, прорицатель, твои муки и твое терпение, с какими искал ты внучку Ваки, желая обрести почет и уважение. Твои мольбы тронули меня. Да будет тебе ведомо, что Лаиэ-и-ка-ваи скрывается в густом лесу между Пуной и Хило в доме из перьев птицы оо [17] . На утренней заре ты можешь отправиться в путь.
17
Изделия из желтых перьев птицы оо ценились очень высоко, поскольку с каждой птицы можно было взять лишь несколько перьев. Плащи из перьев птицы оо носили лишь знатные вожди; дом из этих перьев — знак сказочного могущества Лаиэ-и-ка-ваи.
При этих словах бога Хулу-маниани проснулся и бодрствовал до самого утра, не зная, верить ему или нет в то, что он видел и слышал.
Наступило утро, и с горы Ка-увики Хулу-маниани увидал в Каи-халулу каноэ под парусом. Со всех ног бросился туда Хулу-маниани. Он спросил, куда направляется хозяин каноэ, и услыхал в ответ:
— На Гавайи.
Тогда Хулу-маниани принялся молить гребцов взять его с собой, и они с готовностью согласились.
Прорицатель возвратился на Ка-увики за поросенком, петухом и рыбой.
Вновь сойдя на берег, он решил, что вначале должен узнать, на каких условиях гребцы согласны везти его на Гавайи.
— Гребцы, скажите мне, что должен я вам за то, что берете меня с собой? Я на все согласен, но лучше нам заранее уговориться, чтоб не вышло, как с теми гребцами, которые
Гребцы обещали Хулу-маниани, что не причинят ему зла, и на том они сговорились. Хулу-маниани занял свое место, и каноэ вышло в море.
Первую остановку они сделали в Маху-коне, что в Кохале, переночевали там, а на утро прорицатель покинул гребцов, поднялся на гору Лама-лолоа и вошел в святилище Па-хауна, построенное в древние времена и уцелевшее до наших дней [18] .
18
Т. е. до середины XIX в., времени написания сказания. Пахауна — букв. «огороженное место, где приносят жертвы».
Много дней оставался прорицатель на горе Лама-лолоа, но ни разу не видел радуги. Как и на Ка-увики, он усердно молил своего бога о помощи, и в ответ на его мольбы бог явил ему дух Ваки и дух Лаиэ-и-ка-ваи, как то было на Ка-увики.
Где только не побывал прорицатель на острове Гавайи! Долгим был его путь, и поросенок успел вырасти в большую свинью, такую большую, что ее нельзя уже было нести на руках.
Сначала прорицатель пришел в Хамакуа и поселился в долине Ваи-пио, возле Пакаа-ланы, но прожил там недолго.
Потом он покинул долину Ваи-пио и пришел в Лау-пахоэхоэ, потом в Ка-иви-лахилахи, где прожил несколько лет.
(Тут мы на некоторое время оставим Хулу-маниани и расскажем о возвращении вождя Кауакахи-алии и его жены Ка-или-о-ка-лау-о-ке-коа на остров Кауаи. Что до Лаиэ-и-ка-ваи, то она жила в Пали-ули [19] .)
В начале нашего сказания мы говорили, что Капу-каи-хаоа явился Ваке во сне и приказал спрятать Лаиэ-и-ка-ваи в Пали-ули, как то стало известно прорицателю.
19
Здесь в повествование вплетается сюжет «Сказания о Ка-или-лау-о-ке-као», который вкратце таков.
Ка-или-лау-о-ке-коа (или, как она названа в «Сказании о Лаиэ-и-ка-ваи», Ка-или-о-ка-лау-о-ке-коа) происходит из знатной семьи с острова Кауаи. Ее отец, верховный вождь Лаа, обещает ее в жены вождю Ке-лии-коа. В Пихана-ка-лани, в верховьях реки Ваи-луа, в доме, сплетенном из цветущих веток лехуа и птичьих перьев, живет Кауакахи-алии, которому прислуживают птицы. Он изобретает бамбуковую носовую флейту охе. Звуки волшебной мелодии привлекают внимание живущей на берегу принцессы. Ночью она тайком уходит из дома, пробирается в горы и становится женой Кауакахи-алии. Отец дважды отправляет в погоню за ней отряды воинов, но из-за дождей и туманов они вынуждены возвращаться. Наконец родители смиряются с судьбой и приглашают молодых посетить побережье. Кауакахи-алии и Ка-или-лау-о-ке-коа спускаются с гор в дорогих одеяниях в сопровождении птиц.
Ке-лии-коа пытается убить соперника, но это ему не удается. Он обращается за помощью к купуа Пии-ка-лалау, живущему на вершине неприступной горы в образе ящера, однако на помощь Кауакахи-алии приходит богиня вулканов Пеле, и Ке-лии-коа терпит окончательное поражение.
(По другой версии, Кауакахи-алии попадает в плен к родственникам Ка-или-лау-о-ке-коа, и они держат его взаперти без пищи и воды. Он остается в живых лишь благодаря заботам Ке-калукалу-о-кевы, младшего брата Ка-или-лау-о-ке-коа. Когда выясняется ранг пленника, жрецы-кахуны дают согласие на брак.)
Ка-или-лау-о-ке-коа живет некоторое время счастливо, а затем засыпает волшебным сном, муж считает ее мертвой и отправляется в странствие по островам в поисках новой жены, красотой равной Ка-или-лау-о-ке-коа. Возле тела жены он оставляет одну из двух своих волшебных флейт, Кани-кава, а другую, Кани-кави, он берет с собой. Когда Кауакахи-алии на острове Гавайи встречает Лаиэ-и-ка-ваи и та уже готова стать его женой, неожиданно появляется Ка-или-лау-о-ке-коа и играет ту самую волшебную мелодию, которая когда-то привела ее в объятия Кауакахи-алии. После этого муж с женой благополучно возвращаются на Кауаи.
Приказание было исполнено, и Лаиэ-и-ка-ваи жила в Пали-ули, пока не стала взрослой.
Кауакахи-алии и его жена Ка-или-о-ка-лау-о-ке-коа после того, как на острове Гавайи повстречались с Лаиэ-и-ка-ваи, прозванной «красой Пали-ули», возвратились на Кауаи, и все вожди высокого и низкого ранга и другие знатные люди Кауаи пришли поглядеть на чужеземцев из свиты Ка-или-о-ка-лау-о-ке-коа. Вместе с другими вождями пришел и Аи-вохи-купуа.
Когда ритуал приветствий закончился, вожди спросили Кауакахи-алии: