Сказание о Ли Лань

Моцзинь Мия

– Я могу показать тебе больше разнообразных книжек с картинками. Слушай, понять любовь не так просто, как понять сплетение и жар двух тел…

– Лу Дун, я тебя не об этом спрашиваю!

– Хорошо, Ичэн-эр! [8] И кто тебя волнует? Та девушка из Темных?

– Откуда ты знаешь?!

– Заметил. Я наблюдателен. Слишком наблюдателен. Думаешь, я не изучаю

твое поведение все время? Из-за твоей неопытности с той самой, что тебе нравится, будет непросто. Особенно, если ты продолжишь много думать об этом. Когда этот важный человек рядом, ты начинаешь испытывать беспокойство, все слова исчезают, ты боишься сделать неправильное движение в сторону этого человека.

8

Суффикс – эр (-er) привносит дополнительные оттенки эмоционально-оценочного характера и имеет уменьшительно-ласкательный оттенок в китайском языке. Употребляется между коллегами для выражения близости или между друзьями, родственниками, влюбленными для выражения любви и нежности.

– Она… – Гоу Ичэн сделал вздох, вспомнив, что увидел ее украдкой на торговой площади почти пять дней назад.

– Ты можешь легко спугнуть ее, если перестараешься. Понимаешь, о чем я? О контроле над телом, да? С некоторыми девушками нужно по-другому, особенно если у них воспитание Темных. Но скажи, тебе приятно с ней общаться?

– Да. Мы можем долго переписываться на разные темы. Мне легко с ней общаться, как и с тобой…

– Как и со мной, да?

На мгновение лицо Лу Дуна покрыла тень, но потом он улыбнулся как ни в чем не бывало, проведя пальцем по бородке.

– Встретишь ее, когда снова будешь с тетушкой Лу в городе Энь? Ты почувствуешь это в первое мгновение, когда твоя девушка окажется достаточно близко. Это будет непреодолимое притяжение, если только она тебе подходит. Ну, знаешь, Ичэн-эр, она же из Темных, ты останешься ни с чем в вашу первую встречу. Тебе повезет, если успеешь сорвать поцелуй в щеку. А вообще, о такой рисовой булочке, как ты, могу позаботиться только я.

– Однажды вызову тебя на поединок, я серьезно! – подскочил Гоу Ичэн, от гнева покраснев и сжав руку в кулак.

Стук в дверь вернул его из воспоминаний обратно в маленькую комнатку в «Чайной госпожи Магнолии».

– О чем ты хотел поговорить? – прозвучал осторожный голос Ли Лань. – Я написала письмо дедушке, чтобы он не беспокоился, но это вовсе не значит, что я останусь на ночь.

Гоу Ичэн сделал вдох и поправил верхнее одеяние перед тем, как повернуться. «Нельзя выглядеть нелепо. Ни в коем случае!»

– Знаешь, я ведь стучала. Ты не отвечал, поэтому и зашла, – продолжала она. – Показалось даже, что дверью ошиблась…

Она сделала пару шагов вперед, свет упал на ее шею, и блики заиграли на угольных волосах, завязанных в пучок сбоку. Ли Лань неуверенным движением пальцев спрятала выпавший локон за ухо. Все в ней было нежным: цвета кофты,

юбки и верхнего одеяния с вышивкой взлетающих журавлей.

– Я впервые вижу тебя в одежде модниц из Небесной столицы, – произнес Гоу Ичэн.

– Ну, да, мне пришлось переодеться, потому что я случайно подожгла рукав своего одеяния. Не спрашивай, как это произошло.

Это прозвучало странно, и кривая улыбка застыла на его губах. «Тетушка Лу ей о чем-то сказала или что-то ей сделала, без сомнений».

– Так это твоя комната? Довольно милая, – произнесла Ли Лань, рассматривая большой веер над кушеткой с рисунком маленьких лисят, играющих у горной реки осенью. – Знаешь, я давно хотела посмотреть на эту чайную изнутри. Этот корабль находится в нашем городе уже десять дней, но у меня так и не было возможности попасть сюда. Я была занята, в общем, там не о чем рассказывать…

Он не знал, как продолжить разговор. Кажется, она тоже. Снова повисла неловкая тишина, но на некоторое время внимание Ли Лань отвлекла окружающая обстановка. Художественный стиль рисунков, присущих провинции Си, куда Гоу Ичэн несколько раз ездил с отцом, был больше созерцательным, чем практичным. Обилие маленьких деталей и украшений в закругленных линиях, что переливались, словно легкая мелодия ветра в колокольчиках. Именно из этой провинции родом был хозяин чайной, что так любезно отдал ему поднос с едой, предназначенной для тетушки Лу.

– Вот, я тут добыл немного, чтобы поесть. Ты хочешь? – спросил Гоу Ичэн после продолжительной тишины. – У тебя был день рождения, а я так и не придумал, что подарить. Я бы тоже что-нибудь съел. Ха! Вот в этом запеченном тесте есть мандарины. Хочешь?

Он взял пирожок в форме лиса и кинул ей. «Снова мандарины. Так глупо». Он обошел край стола, взял виноградину и запихнул ее в рот, чтобы скрыть волнение. На самом деле, он не был голоден. Совсем не было желания, внутреннее напряжение сковало все его существо, в том числе и желудок.

– Я ужинал с Бродягой недавно, – продолжил он, а сок виноградины раскрылся на языке кислинкой, сочной и освежающей. – Поэтому просто выпью чаю.

– Кто этот Бродяга? – спросила Ли Лань, откусив от мандаринового пирожка.

– А! Тебе лучше его не знать, он кто-то вроде бродячего актера в нашей семье Гоу. И я не говорю о тех актерах, что показывают выступления, достойные звания искусства. Когда хочет, приходит, когда хочет, уходит…

Гоу Ичэн выдохнул, вспоминая самодовольную рожу этого молодого господина, а потом взял фарфоровую чашечку с узором из скрученных в спираль лепестков на боку. Приложив ее к губам, он вдруг заметил серьезный взгляд Ли Лань на себе.

Глава 9

– Кха, ты… чего так смотришь? – произнес Гоу Ичэн, кашлянув.

– Не знаю, – ответила Ли Лань, пожав плечами. – Я же говорю, что смотрю как обычно! Ты уже второй раз спрашиваешь. Ты в порядке?

Пальцы его, держащие чашку, ослабли. «Ты в порядке? Снова. Эти жалкие слова для немощного человека». Чашка выпала из его рук и разбилась со звоном.

– Это просто случайность, – ответил Гоу Ичэн, глядя на обеспокоенное лицо девушки. – Как-то странно это вышло. На мгновение я просто замечтался. Не знаю, как это объяснить. Но чашка оказалась на полу. Иногда я засыпаю на ходу…