Сказание об Оками 5
Шрифт:
– Волчонка? Такого крошечного пушистого щеночка? – глазки девушки мечтательно заблестели и передо мной стоит уже как будто не совершеннолетняя куноичи, а маленькая девочка, которой дядя Дан котенка дарил.
И че мне раньше такая светлая идея в голову не пришла. Моя, пусть не самая близкая, но все-таки подруга обожает живность, а из вариантов на роль питомца у нее Скай и Кацую. Давно бы в волчий контракт ее вписала уже. Теперь вот придется с этим потянуть до момента, когда на Узушио вернемся. Для того, чтобы имя в контракт набить, нужен
– Да, именно. Призову Кагемару-сана попозже и спрошу, есть ли у них подходящие. А может, еще и мелких наших добавлю. Им тоже не помешают дополнительные друзья.
– Оками! Это чудесная идея! – эмоционально воскликнула Шизуне. – И про меня и про детей.
Свинья хрюкнула из лужи, но больше она не казалась Като-тян идеальным питомцем, когда появилась более удачная альтернатива. И это хорошо! Не представляю поросенка в качестве домашнего любимца. Ну разве что для безотходной утилизации помоев.
– А вот в этом шикарном особняке я и жила, пока не решила переселиться в столицу, – преувеличенно бодро указала я на “усадьбу” семьи Лю. То есть на глинобитную хижину, построенную из дерьма и веток. Судя по подпалинам в районе крыши, на вид вполне свежим, у меня оказались воистину пророческие способности, когда я переживала за пожарную безопасность. Но кто же бесноватую Пинь послушает, если она взрослых критикует?
Подошли поближе. Ох, как вытянулось лицо у моей соученицы, когда она сообразила, что ей не хлев показывают, а самое взаправдашнее человеческое жилище.
– Ты… тут? – выдавила из себя куноичи. Кажись, не видела она по-настоящему темную и непритязательную сторону жизни.
– Кто это тут? – из так называемого дома выглянула молодая женщина. Вот всего на пару лет меня старше, но уже с дитем на руках. И со здоровенным бланшем на половину лица. И так не сказать, чтобы красивого. Да что там, на такую не факт, что даже Скай бы позарился. Кривоногая, плосколицая, волосы жиденькие, вся какая-то немного перекошенная. Да я прям роскошная женщина в сравнении с этой бедолагой получаюсь. Могу чуточку собой погордиться.
– Привет. Я Оками! – дружелюбно улыбнулась я ей. Хотя подозреваю, что со стороны моя улыбка смотрится так, будто бы рожу перекосило. – Я жила тут когда-то. Вот, пришла родню навестить. Не знаешь, где Джингуа?
Мачеха – реально единственное светлое пятно из воспоминаний о ранних годах жизни. Ну выпорола она меня разок за украденного гуся, за это на нее не сержусь. Чуть ли не единственный случай, когда за дело по заднице получила.
– Джингуа-сан погибла при пожаре год назад. Я Лэй, новая жена Джанджи.
– Вот как… – не скажу, что потеря меня прямо серьезно уязвила. В сравнении с гибелью по-настоящему ставших мне друзьями Минато и Кушины – ерунда. Но блин! Эмоции вспыхнули коротко, но ярко. Почему ублюдок Джанджи вдруг выжил и новую молодуху уже оприходовал, а неплохая тетка Джингуа – нет? Да какая тетка-то? Ей лет восемнадцать было десять лет назад. Трындец!
– Позвольте помочь, – рука Шизуне засветилась зеленым и медик потянулась готовой базовой целительской техникой к лицу Лэй. Та в ужасе отшатнулась.
– Я ирьенин, я вылечу, – терпеливо, как с испуганным животным заговорила Като, но пациентка отпрянула еще сильнее и в стену уткнулась. Еще и ребенка собой заслонить попыталась. Как будто мы угроза. Ну так-то да. Любая из нас, если вдруг с катушек съедет, всё население деревни на месте положит.
– Это Джанджи тебя приложил? – уточнила я, вся кипя изнутри.
– Н-нет, – заикаясь, объяснила моя новая как бы мачеха. – Это Танзин-сама меня наказал. Я заслужила.
– Ну да, ублюдок умеет наказывать.
– Оками, ты обещала, – наверное, у меня на лице все написано. Я не Миура и не Ито, скрывать эмоции не умею.
– Лю-шан еще не сдох? – припомнила я имя главы семейства.
– Три года назад умер. Кто ты?
– Я призрак девочки, которую тут запороли розгами до смерти. Ее звали Пинь. Она была умная и узнала, что Лю Танзин крысит рис в сговоре с налоговым чиновником. За то и пострадала.
Призраки – это страшная штука в представлении обывателя. Их, бывает, что и некоторые шиноби на полном серьезе пугаются, поэтому о том, что наш АНБУ Водоворота мертв и пепел его развеян, знает минимальное число человек. А то как бы народ в панике с острова не побежал. Свою глупую гипотезу о том, что я тоже как бы энергетический отпечаток другого человека, вселившийся в никому не нужную девочку, также оставляю при себе, мне она популярности не добавит. Лю Лэй, услышав, кто я такая, и грохнулась в обморок. Еле-еле ее ребенка успела подхватить, а то расшибся бы.
О том, что к нам приближается еще один человек, я узнала заранее. Эхолокация, детка. Звуковое зрение предупредило меня, что кто-то подходит со спины. Резко повернулась. Мой как бы батя, Лю Джанджи. Какой-то он совсем уж затрапезный стал. Иной бомжара из Страны Волн презентабельней выглядит. А ведь ему сколько? Чуть за тридцать. Интересно, попробует сыграть радушие и хотя бы изобразить, что рад меня видеть?
– Пинь, это ты? – мужика всего аж колотит. Взгляд прикипел к протектору у на моем поясе.
– Ши-тян, будь добра, представь меня.
Шизуне наблюдаемая сцена явно удовольствия не доставляет. Но спасибо ей, подыграла, чем уменьшила риск того, что я сорвусь и всех тут если не поубиваю, то переломаю.
– Перед вами Оками, королева Узушио, разрушительница деревень, убийца самураев, – продекламировала куноичи, титул мой за прошедшее время не вырос. Ну разве что Узумори к нему добавить можно. Но не нужно.
– Но когда-то меня действительно звали Лю Пинь и пороли вон там во дворе, – подтвердила я и поняла, что не знаю, что делать и что говорить. Зря я вообще сюда пришла, захотелось слиться и оставить все, как есть. Че, королева, кончилась твоя спесь?