Сказания о нартах
Шрифт:
Долго смотрел мальчик на то, как идет сражение, а потом выбрал он в лесу самое высокое дерево, пригнул его к земле, привязал коня Сослана за четыре ноги к ветвям, уздечкой примотал его голову к вершине. Отпустил он дерево, выпрямилось оно и подняло коня над всем лесом.
Побежал мальчик к Сослану. Увидев его, спросил Сослан:
— Куда дел ты коня?
— Посмотри, как он крепко привязан, — ответил мальчик. — Не бойся, никуда не убежит. А меня пусти сражаться.
На вершине дерева увидел Сослан коня своего и подумал: «Хорошего друга нашел я себе». А мальчик
— Видишь, над крепостью Хиза высится черный утес. Я залезу туда и буду разбивать его своей пятой. Обломки его будут падать в крепость Хиза и разрушать ее. Есть у Челахсартага заветная стрела, изготовленная небесным Курдалагоном. Пустит он в меня эту стрелу, попадет она мне в пятку, упаду я с высоты утеса, но ты подхвати меня, не допусти, чтобы я коснулся земли. Через семь ручьев должен ты перенести меня, и тогда исполнит Бог твое желание. Оживу я, разрушу крепость Хиза и вынесу тебе красавицу Ведуху. Но если уронишь ты меня на землю и не сумеешь перенести через семь ручьев, то погибну я и ничего не выйдет из твоего похода.
Забрался мальчик на вершину Черного утеса и стал разбивать его своей пяткой. Полетели осколки в крепость Хиза, и много улиц завалили они. Увидел тут мальчика Челахсартаг и пустил в него стрелу Курдалагона. Вонзилась стрела в пятку мальчика, и, как сноп, покатался он по склону утеса. Но схватил Сослан свою бурку, широко развернул ее, поймал в нее мальчика и, не дав ему коснуться земли, держа мальчика на руках, быстро побежал, перескакивая через ручьи. Три ручья миновал он, и вдруг встретился ему старик. На плечах старика старый кожаный мешок, а под мышкой вилы со сломанными зубцами. А это коварный Сырдон принял образ старика.
— Куда ты спешишь так, отец? — спросил его Сослан.
— Разрушили нарты крепость Хиза, вот я и спешу туда: может быть, и мне перепадет кое-что из добычи. А ты как будто похож на нарта Сослана. Так что же ты возишься здесь с мертвецом? Ведь этак похитят твою красавицу Ведуху, — сказал старик.
Не послушал Сослан старика, побежал он дальше. Когда перескочил он с мальчиком на руках через четвертый ручей, зашевелился мальчик. Перескочил он через пятый ручей — забилось у мальчика сердце. Еще перейти два ручья — и совсем оживет мальчик. Изо всех сил бежит, торопится Сослан. Вот миновал он шестой ручей и видит: идет ему навстречу старуха с ситом в руках.
— Не Сослана ли я вижу перед собой? Что ты возишься здесь с мертвецом? Взяли нарты крепость Хиза и похитили твою красавицу Ведуху. Видишь, я тоже тороплюсь туда со своим ситом: может быть, и мне что-нибудь перепадет из богатой добычи.
Дрогнуло сердце Сослана: раз женщина так говорит, то не может это быть ложью. Не знал Сослан, что это все шутки Сырдона.
Разостлал Сослан на холме бурку, положил на нее мальчика, а сам кинулся к своему войску. Прибежал, видит — сидят нарты у стен крепости, дожидаются Сослана. Понял тут Сослан, что обманут он, кинулся обратно к мальчику, но застал его мертвым. Землей мертвящей успел посыпать его Сырдон, и умер мальчик.
Что
— Совсем он не мертвый, притворяется, — сказал Челахсартаг.
— Я пойду туда, — сказала Ведуха, — хочу увидеть его.
— Не ходи, — сказал ей отец. — Он поймает тебя.
— Не тронет он меня, — ответила Ведуха.
Скрыв лицо ладонью, спустилась она к роднику. Зачерпнула она воды и вернулась домой. Трудно было Сослану сдержаться при виде ее, но он даже не шевельнулся.
— Постыдился бы ты, отец! — упрекнула Ведуха Челахсартага. — От этого мертвого, кроме костей, ничего не осталось, а ты даже мертвого так боишься его, что не смеешь к нему подойти. Если Сослан мертвый способен внушать такой страх, значит, был он отважен и достоин меня. Ах, почему ты не выдал меня за него! Никого я не встречу теперь лучше его!
— Он не умер еще, — сказал Челахсартаг.
И приказал Челахсартаг слугам своим накалить докрасна вертел и воткнул его в пятку Сослану.
— Если вертел, пронзив всю ногу, выйдет над его коленом и он все-таки не шевельнется, вот тогда я поверю, что он мертв.
Слуги сделали так, как велел им Челахсартаг: накалили они докрасна вертел и от пятки пронзили им ногу Сослана. Стерпел Сослан эту боль и не шевельнулся. Но все-таки не поверил Челахсартаг в смерть Сослана.
— Принесите мне вертел, — сказал он.
Взял Челахсартаг вертел и понюхал его.
— Жив еще этот проклятый Богом, — сказал Челахсартаг.
— Что ты только говоришь! — сказала Ведуха. — Если кому колючка вонзится в ногу — и то ему не удержаться от крика. Но если этот нарт, которому в пятку вонзили раскаленный вертел, жив и даже не охнул и не шевельнулся, то какой же другой жених был бы больше достоин меня?
Вышла Ведуха из крепости и, ударяя себя по лицу, стала причитать, как по дорогому покойнику. Подошла она к тому месту, где лежал Сослан, и сказала:
— О ты, из несчастных несчастный! Умер ты в тяжелых страданьях! Если бы знала я раньше о том, что тебе грозит смерть, я бы бросилась в быструю речку, чтобы только спасти тебе жизнь. Как же не пожалеть, что умер ты без славы!
Трудно было сдержаться Сослану, но опять сдержался он и даже не шевельнулся.
Увидел Челахсартаг, что вернулась его дочь невредимой, не выдержал и вышел из крепости, чтобы взглянуть на мертвого врага.
Вот все ближе подходит он к Сослану, вот подошел он совсем близко. И тут не выдержал Сослан, вскочил он и бросился на Челахсартага. Кинулся Челахсартаг к воротам крепости, и тут настиг его Сослан, ударил его мечом и снес ему полчерепа. Но Челахсартагу все же удалось скрыться в крепости, и крикнул он оттуда Сослану: