Сказания о Небожителях: Сфера
Шрифт:
Несколько секунд он молчал, будто бы соглашаясь с её словами. А потом отрывисто признался:
— Я боялся. Боялся того, что ты… Возненавидишь меня, когда вспомнишь прошлое. Я… Был демоническим культиватором, Мейлин. И сотворил много зла. В конце концов, если бы не твоя жертва — я бы и не очнулся от морока.
— Возненавижу? — Кан Мейлин горько рассмеялась. — Не ты убил меня, Лан Шанью. И… Ты встал на защиту Источника, хотя мог этого не делать.
— Мог, — не стал отрицать Шанью, — я всегда задавался вопросом: почему
— Наверное, я саму себя считала безнадёжной, — медленно проговорила Мейлин, — бесполезной… Да, я всегда была такой. Просто девочка на заднем фоне в мире, где есть место для героев, красавиц и злодеев. Я была не нужна. И сама взрастила в себе эту готовность… К жертве. Будто лишь так способна стать «кем-то».
— Это он? — в голосе Лан Шанью прозвучали стальные нотки. — Это он сделал тебя такой?
— Я не знаю, — усмехнулась Мейлин, — но тогда… Мне показалось, что лишь ты способен защитить Источник. В конце концов, моя жертва очистила тебя… Я думала, что это невозможно, но…
Она резко прервалась и часто задышала. Её вены вздулись, пытаясь вместить потоки прорвавшейся энергии.
Преграда, стоявшая на пути духовного развития Мейлин… Это прошлая жизнь, которую девушка, наконец, вспомнила.
Лан Шанью сжал её в объятиях и осторожно вплел в сияющую ауру собственную силу, ослабляя страдания Кан Мейлин.
— Герой и злодей… — прошептала она с надтреснутым смешком. — Как глупо! В своих фантазиях я назвала Инь Эйгуо героем, а тебя — злодеем…
— Меня действительно можно таковым считать, — понимающе усмехнулся Лан Шанью.
Давление энергии понемногу ослабло и напряженные мышцы больше не доставляли боли Мейлин.
— Теперь я понимаю, — чуть тише добавила девушка, — понимаю, отчего было так грустно расставаться с родителями. В той жизни… Они даже похоронить меня не смогли.
Желваки заиграли на острых скулах Лан Шанью.
— В этот раз всё будет иначе. Я не дам тебе умереть.
Она слабо улыбнулась и посмотрела в пылающие глаза мастера.
— Ты многого добился за всё время. Избрал иной путь на пике Тайшань… Постоянно тренировался для финального столкновения с ним. А я… Так и осталась бесполезной.
— Это не правда! — Шанью резко подался вперёд. — Ты… Если бы не ты…
На пару секунд он примолк и устало потёр веки.
— Когда я начал… Осознавать перерождение… Едва не возненавидел себя. А потом твёрдо решил всё исправить. Но воспоминания возвращались ко мне урывками. И иногда казалось, что я не смогу ничего изменить. Это страшило меня сильнее всего. Снова стать монстром, слепым к человеческим страданиям. Только ты… Появилась, как луч света, говоря: «всё возможно». Именно ты показала мне иной путь и постоянно побуждала меня не сдаваться. Не поддаваться… Ненависти и тем тёмным желаниям.
Кан Мейлин слушала
Она всегда считала себя «ненужной» и слабой. Персонаж второго плана, ничего больше… Но прямо сейчас Лан Шанью говорил, что Мейлин важна. Что он не справился бы без неё.
— А ведь вначале я совсем не знал тебя, — усмехнулся юноша, — не хотел подпускать кого-либо столь близко. Но… Только лишь Кан Мейлин я не смог оттолкнуть по-настоящему. А теперь не представляю своей жизни без тебя.
Девушка тихо сжала пальцами угол его одежды и мягко коснулась уголка губ юноши своими устами.
Всего на секунду остановиться. Представить, что они одни в целой Вселенной.
Нет горя, нет страданий, нет грядущей беды…
— Похоже, я люблю тебя, — чуть слышно проронила Кан Мейлин, — да, люблю… И это чувство ни на что не похоже.
Её внутреннее «я», раздробленное на тысячу частей непониманием, страхами и болезненными воспоминаниями… Наконец, стало цельным.
И обретенные чувства сильно отличались от влюбленности в Инь Эйгуо.
Она была подавляющей, раболепной и липкой. Тогда как любовь к Лан Шанью… Была сравнима лишь с крыльями за спиной, придающими сил Кан Мейлин.
— Видят боги — я так страшился, что ты вновь обратишь внимание на этого ублюдка, — выдохнул Лан Шанью, — мне бы хотелось отгородиться безразличием. Но я сгорал от ревности.
Они смотрели друг другу в глаза и в этих взглядах было сказано намного больше слов, чем те, что вертелись на языке. В конце концов оба понимали — это может быть их последний разговор.
— Время, — одними губами шепнула Кан Мейлин, — времени осталось совсем мало. Мы должны вернуться в то место… Где всё закончилось.
— Я не хочу, чтобы ты шла туда, — хватка Шанью стала более сильной, — в прошлый раз…
В прошлый раз её тёмная кровь залила каменный пол священного места, а голубые глаза остекленели, безжизненно всматриваясь в пустоту.
— Я не могу остаться в стороне, — горько улыбнулась Кан Мейлин, — ты и сам знаешь. Духовная Сфера лишь дала нам отсрочку. Вторую… Попытку. Но мы должны завершить начатое. Вместе.
Некоторые вещи невозможно изменить. Время и место трагедии, которая оборвалась без отчётливого финала… Им предстояло вернуться в Центральный Храм прямо сейчас.
— Инь Эйгуо потревожил остальных, не так ли? — мягко спросила девушка.
— Отвлечение внимания. Дешёвая инсценировка, — пренебрежительно фыркнул Лан Шанью, — он не хочет, чтобы ему мешали. Но в этот раз у него значительно меньше сторонников.
— Полагаю, что ты тоже сделал свой ход, — усмехнулась Кан Мейлин.
Её спутник лишь закатил глаза и встал, помогая ей подняться. Она вернулась к столу, на котором лежали разрозненные части защитного артефакта.
Сильный ветер заплясал в ладонях девушки, перетекая в чистую энергию.