Сказать почти то же самое. Опыты о переводе

Эко Умберто

Перевод поэтического текста должен давать возможность точно так же переходить от Линейной Манифестации к содержанию и обратно. Из-за трудностей работы с субстанциями переводить поэзию (и это мысль далеко не новая) труднее, чем любой другой вид текстов, поскольку в ней (см. Есо 1985: 253) содержится ряд ограничений на уровне Линейной Манифестации, определяющий содержание, а не наоборот, как это происходит в дискурсах, несущих референциальную функцию. Поэтому в поэтическом переводе часто прибегают к радикальной переработке, словно сдаваясь перед вызовом оригинального текста, чтобы пересоздать его в другой форме и в других субстанциях (и пытаясь сохранить верность не букве, а вдохновляющему началу, распознание которого зависит, разумеется, от критической интерпретации переводчика).

Но, если это так, недостаточно только воспроизводить воздействие. Нужно дать читателю перевода ту же возможность, которой располагал читатель оригинального текста, возможность «разобрать устройство», понять, какими способами производится воздействие,

и получить от них удовольствие. Бодлер и Малларме в этом предприятии потерпели неудачу. Напротив, другие переводчики «Ворона» попытались развязать этот узел – и, возможно, принимая при этом во внимание «Философию творчества».

Например, в переводе на португальский Фернанду Пессоа { 169} стремится соблюдать постоянный размер, сохраняет рифмы и внутренние созвучия в некоторых строфах; однако и он отказывается от эффекта рифмовки со словом nevermore. В то время как французское Jamais plus благодаря звуку [у] сохраняет звукосимволический эффект мрачности, португальский перевод его утрачивает, используя другие, более открытые гласные. Но не исключено, что он находит возможность передать «протяженное голосовое усилие»:

169

Пессоа (Pessoa), Фернанду (1888–1935). Один из самых значительных португ. поэтов Нового времени.

О velho Corvo emigrado lа das trevas infernaes!Dize-me qual о teu nome lа nas trevas infernaes.Disse о Corvo, «Nunca mais».… que uma ave tenha tido pousada nos seus humbraes,ave ou bicho sobre о busto que hа por sobre seus humbraes,com о nome «Nunca mais».… perdido, murmurai lento, «Amigos, sonhos – mortaes todos…todos jа se foram. Amanh~a tamb'em te vaes».Disse о Corvo, «Nunca mais». (Pessoa)

[† «О старый Ворон, переселившийся сюда

из адского мрака!

Скажи мне, как твое имя там, в адском мраке».

Ворон молвил: «Больше никогда».

…чтобы птица уселась над косяком вашей двери,

птица или зверь, на бюсте над косяком вашей двери,

по имени «Больше никогда».

…потеряв, я тихо пробормотал: «Друзья, мечты —

все смертные

…все уже ушли. Завтра ты тоже уйдешь».

Ворон молвил: «Больше никогда». (португ., Пессоа)]

Передать протяженное голосовое усилие посредством открытых гласных пытался и Франческо Контальди в итальянском переводе конца XIX в., но ему не удалось воспроизвести мрачный, назойливый рефрен, и в каждой строфе он передавал nevermore по-разному: Е non altro, pensai («А не что-то другое, подумал я»); Sol questo е nullo таi («Только это, и больше ничего»); Е il corvo: Non pi`u mai! («А ворон: “Больше никогда!”»); Е l’uccello: Non mai! («А птица: “Никогда!”»).

Я нашел в интернете (но опять же без библиографического указания) испанский и немецкий переводы. Первый из них воссоздает метрическую структуру оригинала (пусть и несколько певуче) и сохраняет рифму, но, передавая слово nevermore, он следует гению языка и, возможно, решению Пессоа:

Frente al ave, calva у negra,mi triste аnimo se alegra,sonre'ido ante su porte,su decoro у gravedad.«– No eres – dije – algoen menguado,cuervo antiguo que has dejadolas riberas de la Noche,fantasmal у se~norial!En plutоnicas riberas,cual tu nombre se~norial?»Dijo el Cuervo: «– Nunca mаs».Me admiro, por cierto, muchoque as'i hablara el avechucho.No era aguda la respuesta,no el sentido muy cabal;pero en fin, pensar es llanoque jamаs viviente humanovio, por gracia, a bestia

о pаjaro,quieto allа en el cabezalde su puerta, sobre un bustoque adornara el cabezal,con tal nombre: Nunca mаs.Pero, inmоvil sobre el bustovenerable, el Cuervo adustosupo solo en esa frasesu alma oscura derramar.Y no dijo mаs, en sumani moviо una sola pluma.Y yo, al fin: “– Cual muchos otrostoe tambi'en me dejarаs.Perd'i amigos у esperanzas:tu tambi'en me dejarаs».Dijo el Cuervo: «– Nunca mаs». (Аноним)

[† При виде птицы, лысой и черной,

моя печальная душа веселится,

и я усмехнулся, видя ее осанку,

достоинство и важность.

«Ты, – сказал я, – не какой-нибудь трус,

древний ворон, покинувший

берега Ночи,

призрачный и владычный!

На плутоновых берегах

как твое владычное имя?»

Молвил Ворон: «Больше никогда».

Я, конечно, весьма удивлен тем,

что какое-то пернатое так заговорило.

Ответ не был остроумен,

да и смысл его – не слишком уместен.

Но, в конце концов, всякий подумает,

что никогда еще живой человек,

к счастью, не видел зверя или птицу,

замершую там, на верхнем косяке

его двери, на бюсте,

украшающем верхний косяк,

с таким именем: «Больше никогда».

Но, неподвижно сидя на почтенном

бюсте, угрюмый Ворон

мог лишь в этой фразе

излить свою мрачную душу.

И больше он, в общем, ничего не сказал,

не шевельнул ни единым пером.

Наконец я: «Как многие другие,

ты тоже меня оставишь.

Я потерял друзей и надежды:

ты тоже меня оставишь».

Молвил Ворон: «Больше никогда». (исп., Аноним)]

И именно благодаря гению языка немецкий перевод, как мне кажется, получает явное преимущество. Из знакомых мне переводов он, быть может, наиболее уважительно относится к слову nevermore и к задаваемой им игре рифм и созвучий:

Doch das wichtige Gebarendieses schwarzen SonderbarenL"oste meines Geistes TrauerBald zu L"achelndem Humor.«Ob auch sch"abig und geschoren,kommst du,»sprach ich, «unverfroren,Niemand hat dich herbeschworenAus dem Land der Nacht hervor.Tu’mir kund, wie heit du, StolzerAus Plutonischem Land hervor?»Sprach der Rabe: «Nie, du Tor».Da er sprach so klar verst"andlich —Ich erstaunte drob unendlich,kam die Antwort mir auch wenigsinnvoll und erkl"arend vor.Denn noch nie war dies geschehen:"Uber seiner T"ure stehenHat wohl keiner noch gesehenSolchen Vogel je zuvor —"Uber seiner Stubent"ureAuf der B"uste je zuvor,Mit dem Namen «Nie, du Tor».Doch ich h"ort’ in seinem Kr"achzenSeine ganze Seele "achzen,war auch kurz sein Wort, und brachteer auch nichts als dieses vor.Unbeweglich sah er nieder,r"uhrte Kopf nicht noch Gefieder,und ich murrte, murmelnd wieder:«Wie ich Freund und Trost verlor,Wird’ich morgen ihn verlieren —Wie ich alles schon verlor.»Sprach der Rabe: «Nie, du Tor». (Аноним)