Сказея: Железная хризантема
Шрифт:
Первым делом, я подошла к календарю и зачеркнула вчерашний день. Девятый по счету. До заветной отмеченной галочкой цифры оставалось еще две недели. Конечно, меня ничего не подгоняло. Я могла прожить тут и дольше, но когда уезжала, то оптимистично обещала дому вернуться через две-три недели, а свои обещания я еще ни разу не нарушала. Правда до этого у меня не было повода их давать.
Я вспомнила какой наивной была, когда появилась тут. Мне казалось, что я приду в некое селение, поспрашиваю народ, где живет такая-то женщина, мне покажут дорогу
Оказавшись в Москве, я выбралась из промзоны на ближайшую большую дорогу и замерла от удивления. Столько огней! Столько домов!
Я шла тогда вдоль ночного проспекта, глазея по сторонам и понимала, что двумя днями тут точно не обойдется.
Рядом со мной притормозила машина с мигалками. Из нее вышел человек в форме. Я даже вспомнила как таких зовут – полицейский.
– Девушка, документики ваши можно посмотреть? – спросил он.
Я не поняла его просьбу и недоуменно помотала головой.
– Прописка то есть? Регистрация? По-русски то хоть немного говоришь, а? – настаивал полицейский. – Ты откуда? Узбекистан, Таджикистан?
– Нет. Я… – ненадолго пришлось задуматься, вспоминая географию, – из Китая.
– Так документы то есть? Загранпаспорт?
– Он… не со мной.
– А где? Дома? В отеле? Где живешь? – продолжал он допытываться.
Тут я поняла, что, кажется, влипла в неприятности. Я вообще не очень умела врать, а уж сочинять детали так быстро, да еще так, чтобы выглядело правдиво для этого въедливого мужчины точно бы не смогла.
– Я Лин. А вас как зовут? – спросила я и постаралась обворожительно улыбнуться.
Но ему моя улыбка почему-то не понравилась, и полицейский нахмурился:
– Капитан Дорофеев. Так, где ты живешь? Или придется проехать с нами до выяснения.
– Так вот, капитан Дорофеев, какова твоя история. Ты сейчас вспомнил об одном неотложно деле, которое тебе нужно сделать по работе. Ты сядешь в машину, скажешь напарнику, что со мной все в порядке и поедешь с ним в свое отделение полиции, чтобы завершить важное дело, – сказала я, чувствуя привычное сопротивление при произнесении ключевых слов.
Полицейский поменялся в лице, подбежал к машине, прыгнул за руль и с визгом шин стартовал с места.
– По-моему, нам надо бежать отсюда, – сказал тогда Вольдемар.
– Да вроде неплохо получилось.
– Напарник почувствует, что дело нечисто. Они могут вернуться.
Пришлось уйти с проспекта и спрятаться во дворах.
– Похоже первое, чем стоит озаботиться, так это тем, как добыть тот самый паспорт, – посоветовал Вольдемар. – Без него тут и шагу ступить нельзя.
И он действительно был прав.
Первым делом я нашла гостиницу. Это оказалось не сложным – просто шла мимо и увидела надпись «отель». Но когда в ответ на объявленную цену я выложила перед женщиной несколько золотых побрякушек, она почему-то страшно взволновалась и чуть ли не кричать на меня стала.
В ломбарде на мое золото скривились:
– Без пробы. Дорого не дам.
Я пожала плечами. Меня сейчас устроили бы любые деньги.
– Хорошо, давайте паспорт, – сказал бородатый мужчина в окошке ломбарда.
– А… сейчас… забыла его там, – быстро сказала я, забрала золото и выбежала прочь.
В итоге две ночи еще мне пришлось ночевать на улице, прежде чем я смогла определить кто и как тут выдает паспорта. Тогда уж я смогла сочинить правдивую историю и только на третий день обрела заветную красную книжицу.
Зато опыт ночевок на лавочках был незабываемым. Я словно взглянула на мир с изнанки. В книгах в моей библиотеке про такое не писали: бомжи с такими язвами и болячками, которых и представить себе не могла. Нет, я читала про существование болезней, среди которых были и неизлечимые, но одно дело читать, а другое – увидеть вживую.
Когда я разжилась деньгами и придумала способ заселиться в квартиру, то поняла какой наивной была, когда отправлялась в этот город. Думала, что достаточно изучила жизнь по книжкам, а включила телевизор, так дня три сидела возле него практически не отлипая. Смотрела и с ужасом осознавала, что имею представление о реальности примерно такое же, как человек, воспитанный на романах Достоевского, оказавшийся в современности.
Я смотрела фильмы, ток-шоу, новости, сериалы – все подряд. Потом выбралась из квартиры, купила смартфон и погрузилась в интернет, и поняла, что пропала. Даже если я проведу тут год, то все равно не пойму, что именно сподвигло мать поступить так. К тому же может оказаться, что я ошибаюсь, и дело было вовсе не в ее стремлении вернуться в привычную среду обитания.
И тогда я поняла, что мне нужно социализироваться. Нужны ровесники и возможность проводить с ними много времени. Лучше всего за учебой. К счастью, как оказалось, я удачно приехала ровно к началу учебного года, так что пришлось попотеть, чтобы быть зачисленной в лучший столичный вуз.
Я с грустью посмотрела на ряд крестиков на календаре.
– Я трачу время зря!
– Сама говорила, что хочешь сначала понять, что есть такого в этом месте, – возразил Вольдемар.
– Оно слишком большое. Слишком людное. Слишком… эмоциональное. Его невозможно охватить, почувствовать, понять.
– Тогда бросай все. Делай что наметила и едем домой, – подал голос Вольдемар.
– Не могу. Прежде чем судить и карать, нужно пройти в чужих сапогах тысячу ли. Быть может, после этого ты поймешь врага настолько, что не накажешь, а посочувствуешь ему. Так отец говорил. Нужно не просто погрузиться в ее мир, а детально воссоздать все, что влияло на ее решения, и постараться понять.