Скажи, что любишь
Шрифт:
Но пусть лучше это произойдет сейчас, чем когда будет слишком поздно, и я снова превращусь в безответно влюбленную тень, из которой равнодушный голубоглазый демон вытянет все соки.
Всю дорогу я пытаюсь убедить себя, что поступаю правильно, что так надо. Что я, в конце концов, стала сильнее, и уже не боюсь остаться одна. В прошлый раз справилась, а значит еще раз справлюсь. И вообще повторение – мать учения.
По какому-то жуткому стечению обстоятельств, я подъезжаю к офису одновременно с Губошлепиной несмотря на то, что отправилась
Она идет первая, я за ней, чувствуя себя полной дурой. Еще есть шанс развернуться и уйти, но я упрямо игнорирую его.
На вахте незнакомый охранник. Губастая называет офис Смолина, я другой, на этаж ниже, и нас обеих без проблем пропускают.
Мы проходим к лифтам. Она жамкает на кнопку, а мне остается только ждать, когда двери распахнутся, и смотреть на наши отражения в хромированной поверхности. Цаца на каблуках в шубке и мини-юбке, и уставшая мамаша в пуховике, и с перекошенными после зубного губами.
По-моему, выбор любого мужика очевиден…
Она перекидывает через плечо, сияющие словно зеркало волосы, я поглубже натягиваю шапку с помпоном. Плевать. Я знаю, что могу быть ни капли не хуже. Сейчас просто такой период, когда распашонки и памперсы волнуют меня больше собственных нарядов.
Неживой голос объявляет «первый этаж» и створки плавно разъезжаются в стороны. Мы заходим внутрь, Губастая нажимает кнопку этажа, на котором работает Смолин, я на одну ниже. Стараюсь на нее не косить, а она так и вовсе не замечает моего присутствия. Достает пудреницу и смотрит в маленькое круглое зеркальце, проверяя все ли в порядке с макияжем.
Конечно, в порядке, как иначе. Ведь не к какому-нибудь слесарю Васе едет, а к голубоглазому демону. Так что все у нее на высшем уровне. Разве что стринги от нового комплекта чуток натирают. Но это я уже придумываю из вредности.
Когда лифт останавливается на моем этаже, я неспешно выхожу, всеми силами отыгрывая спокойствие и незаинтересованность. Но стоит только за моей спиной сомкнуться створкам, как срываюсь с места.
Я не могу воспользоваться лифтом, потому что меня тогда наверняка заметит утка, поэтому несусь к лестнице, расположенной на другом конце коридора.
— Девушка! — возмущается какой-то мужчина, которого я едва не сбиваю с ног, — спокойнее можно?
Да я еще само спокойствие.
На ходу извиняюсь и бегу дальше. Шапка в руке, шарф реет по воздуху, куртка нараспашку. Вверх скачу как горная коза, перемахивая через ступеньку. И чем ближе к цели, тем сильнее разрывает грудную клетку.
Зачем я здесь? Почему не могу оставить все в прошлом и идти дальше, не оглядываясь?
А ответ простой. Я все еще люблю Смолина, и не могу избавиться от этих разрушающих чувств. Чтобы отказаться от них мне нужен толчок. Такой, чтобы всю дурь мигом из головы выбило. И я уверена, что сейчас его получу.
Страшно? Да. Больно? Еще как. Есть ли надежда? Не могу ответить на этот вопрос. Потому что тогда будет еще страшнее
Поднявшись на этаж, я аккуратно выглядываю в коридор. Утки уже нет. Ей как раз хватило времени, чтобы проникнуть в логово зла.
Я уже собираюсь выглянуть из своего укрытия, как одна из дверей открывается, и коридор выходит помощница Смолина.
Понятно… Выпроводили, чтобы не мешала.
Ну Светка, держись. Будет тебе сейчас такое шоу, что закачаешься.
Собираю в кулак всю свою волю и смелость, и делаю первый шаг. Будь, что будет
Когда до цели остается совсем немного, маленькая испуганная девочка внутри меня начинает рыдать и проситься домой. Она устала и больше не хочет ни разочарований, ни разоблачений, и просто мечтает о спокойной жизни, в которой все понятно, и в которой берегут и любят.
Наивная девочка, бестолковая… Я жалею, что до сих пор не смогла вытравить ее из своего сердца. Было бы легче жить без нее, без ожиданий, надежд и прочего бреда, способного причинить боль. Хорошо ведь. Никого не любишь, никого не ждешь, ни на кого не рассчитываешь. Ну красота же?
Наверняка красота. Как в замке у Снежной Королевы. Холодно и нет места чему-то по-настоящему важному. Зато нервы целые. А мне очень не хватает целостности этих самых нервов, судя по тому, как позорно гуляют коленки.
Остановившись возле двери, я закрываю глаза.
Ну же не тормози!
Не получается, передо мной будто невидимая стена, которую я пытаюсь пробить и не могу. Да еще кроет дурацкое дежавю. Мне ведь не впервой вот так, прячась за спиной очередной цацы ползти в кабинет к Смолину. Намазано мне там что ли? Или магнит какой стоит? Приманка для влюбленных дурочек.
И вот я только собираю в кулачок своего внутреннего бойца, как приближается торопливый стук каблуков. С той стороны двери!
А я прямо перед ней стою! Сейчас либо по лбу створкой, либо вообще к стене отлечу.
И что делать в такой ситуации? Правильно! Глупости!
Моя глупость заключалась в том, что я не смогла придумать ничего лучше, как отскочить в сторону, а потом и вовсе юркнуть под пустующий стол Смолинской секретарши.
Такой идиоткой, я себя в жизни не чувствовала. В пуховике, шапке, под столом. По спине струится пот, а глаза, как у совы, таращатся в просвет под столешницей. Бежать и перепрятываться поздно, я в западне. Если меня найдут, это будет такой позор, что словами не передать.
Однако сокрушаться некогда – дверь распахивается и перед моим взором открывается распрекрасная картина.
Девица эта, в коротенькой шубке нараспашку, а под шубкой только тот бюст, который она при мне купила. Юбка на месте, но один чулок – а на губастой именно чулки, несмотря на мороз – так вот, один чулок сполз до колена.
Рядом с най Кирилл. Он бесцеремонно тащит ее к выходу мимо моего укрытия.
Смотрю на них и не дышу. Шевельнуться боюсь. Да что там шевельнуться, моргать лишний раз опасаюсь.