Скажи что-нибудь хорошее
Шрифт:
– Так что, Шило, думай! Каждый твой шаг, каждая думка и даже вздох – все под контролем. Те, кого ты встретил на своем пути, – твои учителя или твои подопечные. По-другому не бывает. Если ты по собственной глупости теряешь людей, найдешь потом миллион ненужных, чтобы отыскать тех самых, кого потерял по дури.
Георгий умолк, очевидно, не собираясь разъяснять сказанное. Он встал, расправил широченные плечи, подошел к портрету и развернул его лицом к себе. Женщина с картины в который раз поразила Пашку своим одухотворенным присутствием в комнате. Два огромных мужика замерли, как изваяния, глядя на изображение и думая каждый о своем.
Скрип отворившейся двери заставил их вздрогнуть от неожиданности.
В дверях, точно призрак, стояла
– Я вас искала, – произнесла она. – Кто-то все время кричит… – Ее слабый голос показался Пашке громом среди ясного неба.
Поэтому не жди чего-то, сделай это сегодня, так как если завтра не придет никогда, ты будешь сожалеть о том дне, когда у тебя не нашлось времени для одной улыбки, одного объятия, одного поцелуя, и когда ты был слишком занят, чтобы выполнить последнее желание. (Габриэль Гарсиа Маркес)
43. Матвей
Лев Игоревич удивленно поднял брови и жестом остановил порыв жены:
– Я открою, не беспокойся!
Он нехотя выбрался из объятий мягкого кожаного дивана и пошел к двери. Впрочем, открывать ее не пришлось – она отворилась сама. У живописцев не было привычки держать двери закрытыми.
Освещенный ярким светом гость немного прищурился и уверенно шагнул внутрь. Только после этого он спросил:
– Можно?
– Входите, конечно, – почему-то засуетился Левушка. – Только вот… не имею чести быть представленным. – Лев уставился на незнакомца внизу вверх, изо всех сил стараясь выдержать глубокий, изучающий и слишком жесткий взгляд пришельца.
– Заочно мы сто процентов знакомы, тем более что вы у меня в гостях уже были, – ответил незваный гость.
Лев изобразил удивление, но промолчал. Он интуитивно чувствовал, что от нового знакомого ничего хорошего ждать не приходится. От него веяло какой-то дикой животной силой, привычкой повелевать, и вместе с тем он вызывал расположение и доверие своей широкой улыбкой и какой-то детской непосредственностью… Мужчину можно было смело назвать притягательным: высокий рост, атлетическая фигура, опрятный и, по всей видимости, очень дорогой гардероб, часы в бриллиантовом корпусе и очень чистые, блестящие лаковые ботинки, которые посетитель, похоже, не собирался снимать. Он отметил многозначительный взгляд хозяина на туфли и немедленно расставил приоритеты:
– Вы знаете, есть такие люди, которые требуют разуваться. В таких случаях я ухожу сразу.
– Ну что вы, я совсем не настаиваю… – ответил Лев Игоревич.
Задумчивое, немного ироничное выражение лица посетителя свидетельствовало о наличии интеллекта, манера говорить выдавала человека читающего, руки с длинными пальцами и аккуратными отполированными ногтями были ухоженными и очень красивыми.
– Вероятно, я понял, о чем речь, – констатировал Лев. – Я действительно минут двадцать назад посетил соседний дом с некой миссией. А вы, очевидно, и есть хозяин этого дома?
– Совершенно верно, – согласился сосед и протянул руку. – Матвей. Меня зовут Матвей.
– Лев Игоревич. – Левушка ответил рукопожатием, стараясь сдавить крупную ладонь Матвея достаточно крепко и в то же время без видимых усилий. Впрочем, Лев Игоревич не относил себя к маленьким или слабым – он имел вполне средние пропорции и всегда считал, что сила настоящего мужчины не имеет отношения к физическому развитию.
– Можно просто Лев? – поинтересовался гость.
– Конечно, просто Лев, – слишком поспешно согласился просто Лев.
– Очень приятно, Лев. – Лицо Матвея не подтверждало этого. Он выжидающе замолчал.
– Давайте пройдем внутрь, – пригласил Левушка нехотя. У него
Матвей уверенным шагом последовал за семенящим Левушкой, который был явно не в своей тарелке. Ему стало еще больше не по себе, когда Матвей находился за спиной.
– Познакомьтесь с моей женой, – с облегчением выдохнул Левушка, войдя в комнату и посторонившись, чтобы дать дорогу Матвею. Тот радостно и уверенно протопал к женщине и, беззастенчиво разглядывая ее в упор, протянул руку. Та испуганно, но заинтересованно смотрела на гостя и вдруг тоже протянула ему руку, так и не поднявшись с пола. Матвей легким быстрым движением потянул руку на себя, и девушка в тот же миг оказалась на ногах. Льву Игоревичу почему-то это было неприятно, хотя он никогда не относил себя к ревнивцам. Пожалуй, его озаботило молчаливое взаимопонимание парочки. Левушка почти вприпрыжку подбежал к супруге и озабоченно схватил ее за талию.
– Милая, все хорошо? Тебе не больно? – Он почти заискивал перед ней, чтобы она обратила внимание на того мужчину, который был ее мужем.
Милая опомнилась:
– Спасибо, что подняли меня. Я что-то и вправду засиделась.
– Познакомься с нашим соседом. – К Леве вернулась уверенность. – Его зовут Матвей.
– Очень приятно, Матвей. Я видела вас несколько раз, когда вы прогуливались по поселку.
– А я вас почему-то не видел, – не отрывая глаз от женщины, ответил Матвей.
– Неудивительно, – почему-то вспыхнув, ответила та. – Вы такой… большой, что вам, наверное, даже неинтересно смотреть вокруг.
– Ошибаетесь, очень даже интересно… – загадочно промолвил сосед.
Лев Игоревич счел неуместным вести разговор о претензиях в присутствии супруги, более того, он вообще не хотел, чтобы когда-либо еще раз его жена оказалась в обществе Матвея. Левушка налил коньяк в чистый бокал и пригласил гостя осмотреть дом.
– С удовольствием, – согласился тот, принимая рюмку.
– Милая, – Лев обратился к молодой жене, – будь любезна, поставь нам что-нибудь на стол.
Он демонстративно прижал ее к груди и нежно поцеловал в макушку.
Матвей оказался приятным собеседником и благодарным слушателем. Во время экскурсии Левушка рассказывал гостю о картинах, которых в доме было огромное количество. Почти все написал сам Лев Игоревич. Он гордился собой и своими шедеврами. Похоже, работы художника не оставили равнодушным и Матвея, потому что он живо интересовался, сколько времени уходит на написание полотна, как оценивают картины для продажи, в чем истинная ценность живописи, как правильно установить лампы для освещения… Лев Игоревич, с одной стороны, был покорен непосредственностью и любопытством гостя, с другой – пытался держать дистанцию. В конце концов, кто он такой, этот неизвестный парень, пускай приятной наружности, но прибывший в чужой монастырь со своим уставом… Как ни старался Лев Игоревич убедить себя в том, что их с соседом разделяет интеллектуальная, моральная, да и физическая пропасть, в глубине души он чувствовал, что начинает испытывать к гостю непреодолимую личную симпатию. «Так не бывает, – думал Лев про себя, – он же инопланетянин, материалист, варвар… Он пришел, чтобы разрушить вековые традиции и нравственные устои…» Но Матвей вел себя так непосредственно, совершенно не стеснялся своей художественной необразованности и, казалось, искренне восторгался картинами Льва Игоревича, что мысли о плохом покинули племенного аристократа, и он отдался эмоциям. Лев показал соседу дом и решил отвести в святая святых – в мастерскую. Там хранилось огромное количество работ, но Лев не собирался показывать их новому приятелю. Он подвел Матвея к накрытому простыней холсту на подрамнике и молча сорвал покрывало. Веселая улыбка на лице гостя сменилась выражением тихого задумчивого восторга. Глаза неотрывно смотрели на изображение молодой женщины в красном платье. Лев Игоревич заметил, что картина произвела впечатление, и скромно констатировал: