Сказка для девушек за тридцать
Шрифт:
— Надо, — сварливо заявила мать.
Он снова пожал плечами и перелил кофе в чашку. Потом сходил в коридор и принес телефонную книгу.
Роза Семеновна нашла нужный номер и позвонила.
— Здравствуйте! Будьте добры, пригласите, пожалуйста, Василия Андреевича.
Она прикрыла трубку рукой и откашлялась.
— Алло! Вася? Это Роза. Здравствуй, дорогой... Ага, тыщу лет... Нет, Вася, не все в порядке. Моего
Лева с интересом наблюдал за матерью, помешивая пенку.
— Ты вот что, Васенька... Ты подумай, что можно сделать... Да... Да... Вот именно... Только не затягивай... Ага, и сразу позвони... Жду.
И она выключила телефон.
— Значит, так, — сказала Роза Семеновна. — Дядя Вася через час перезвонит. Он выяснит, что там у них есть, и перезвонит. Ты с ним встретишься, и вы обо всем договоритесь.
Лева смотрел на мать и улыбался.
Он слушался ее всю жизнь. Всю жизнь! Целых тридцать семь лет он делал то, что считала нужным она.
Да, она заботилась о нем, оберегала его и защищала — от опасностей, от жизни, от себя самого, наконец. Он был сыт всем этим по горло.
— Чего ты улыбаешься? — подозрительно спросила Роза Семеновна.
— Знаешь, мам, я очень тебя люблю. Правда!
При этих словах она не только не расслабилась, но, наоборот, напряглась еще больше.
— Но... Ты только не сердись, но к дяде Васе я не пойду. Ни на встречу, ни на работу.
Конечно же она рассердилась.
— Почему? — сощурилась Роза Семеновна.
В третий раз за утро Лева пожал плечами.
— Не хочу, — просто сказал он, решив не врать.
— Ты не можешь так поступить со мной. — Голос Розы Семеновны опять задрожал.
— Мам, перестань, — отмахнулся Лева.
— Я всю жизнь жила для тебя. Я жила твоей жизнью!
— Это я жил твоей жизнью! — отрезал он. — Ты решала, как мне жить и с кем мне жить. Точнее, с кем не жить. И это ты решала, что мне делать, как поступать.
— Ну и разве плохо тебе жилось? А? Я уберегала тебя от ошибок! Где бы ты был сейчас, если бы не я?
— Не знаю, — признался Лева. — Возможно, я бы уже получил «Оскара» за лучшую мужскую роль. В фильме какого-нибудь великого режиссера.
— Ага, конечно, — саркастически усмехнулась она. — В лучшем случае ты бы сейчас говорил «Кушать подано» в какой-нибудь дыре. А в худшем — ты бы тогда вообще не поступил в театральный.
— Может быть, — согласился он. — Но это были бы мои ошибки. Понимаешь? Мои! Я бы тогда знал, на что
Они помолчали.
— Я всегда считала, что ты слаб. Но ты еще и глуп... — сухо сказала Роза Семеновна, поднимаясь со стула.
Лева усмехнулся. Он это уже слышал на днях.
— ...И ты меня очень разочаровал.
И она вышла из кухни.
Он потер рукой глаза. Ну вот и все. Теперь можно снова пойти поспать.
Алла. ЖИЗНЬ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Алла повернулась на бок и открыла глаза. Первым, что она увидела, проснувшись, была пара небольших легких кресел, а-ля чиппендейл, затертых и поцарапанных до невероятия.
«Что же мне с вами сделать, Чип и Дейл?» — подумала она и села на кровати.
Она сидела, болтая в воздухе босыми ногами, и разглядывала эту странную пару.
Предвкушение предстоящего удовольствия уже заполняло ее потихоньку. Она чувствовала, что день будет отличным, несмотря на то что на улице минус тридцать.
Она жива, здорова. У нее есть дочь, кот и любимое дело, которое еще и кормит. И этого вполне достаточно для счастья.
С таинственными незнакомцами покончено. Больше она не будет такой дурой, чтобы мечтать о нереальных вещах. Ну а поскольку с вычеркиванием таинственных незнакомцев в ее окружении просто не оставалось других мужчин, Алла решительно поставила на личной жизни жирный крест.
Решив отныне целиком сосредоточиться на творчестве, она спрыгнула с кровати и, пританцовывая, пошла умываться.
Лариса. ЧИТАЕМ «ВАКАНСИИ»-2
Дети ушли в школу. Муж повел собаку на улицу. Точнее, это Прохор повел Зубова на прогулку.
Лариса пила чай и меланхолично проглядывала свежий номер «Вакансий», купленный тайком от мужа.
Не то чтобы Зубов был категорически против того, чтобы она работала. Нет. Видя, в какую депрессию она впала после увольнения, причем новый RAV почти не помогал ей с этим справиться, Зубов был готов на все. Даже согласиться с тем, что она снова пойдет работать. Но все же ему очень хотелось, чтобы она еще посидела дома. Хотя бы немного.
Впереди маячил Новый год. Предстояли предпраздничные хлопоты, покупка подарков и разных приятных мелочей. Обычно месяц перед Новым годом был для Ларисы самым радостным в году. Но не теперь. Она чувствовала странную опустошенность. Ей казалось, что все кончено, она никому не нужна. Лариса не хотела с этим мириться и настраивала себя на борьбу. Пока получалось не очень.
В «Вакансиях» опять было полным-полно разных предложений, в том числе и достаточно интересных. Но, увы, почти везде возраст кандидатов на такие вакансии ограничивался магической цифрой 35.