Сказка для Таоны
Шрифт:
– Прости меня, мама. Пожалуйста, прости!
– Все-таки принц Рени? Ах, доченька… Надеюсь, ты будешь счастлива!
Таона нажала на правый рычаг. Краем сознания отметила, что он идет очень туго, не в пример левому, и произнесла:
– Кем бы ты ни был, арис, я хочу, чтобы ты жил.
Замок содрогнулся как от землетрясения, хотя в этих краях земля не тряслась с позапрошлого века. «Шкаф» поблек и исчез, будто его никогда тут и не было.
– Что это, милая? – рядом ахнула мать.
Таона опустила глаза. На месте, где стоял арис, алели
– Он живой, мама? Он ведь живой, правда? – она обняла родительницу, спрятала лицо у нее на груди. – Прости… Я не смогла… У меня не получилось сделать все как надо!
«Я загубила свой шанс на славное будущее, но ничуть об этом не жалею», – ей хотелось смеяться, а не плакать, но слезы лились рекой.
– Ты поступила правильно, доченька, – мать не кричала, и это что-то да значило. – Честно говоря, я никогда не желала, чтобы ты равнялась на прабабку Офанну. Она была той еще старой перечницей.
– Она указывала королю…
– И никогда искренне не улыбалась. Не переживай, милая. Скоро праздники закончатся и вернутся наши уютные вечера у камина.
Таона вытерла глаза и тоскливо посмотрела в окно. Обманул ее арис или нет, не имело значения. В реальности загадывать желания оказалось куда сложнее, чем описывалось в сказаниях.
В стекло стукнул крепкий клюв большой темной птицы, напоминавшей ворону. Мать вскрикнула, отшатнулась в испуге. Таона с трудом отодвинула заржавевший засов и толкнула старую створку.
– Посредники сообщают, что договор между родом Орнис и родом Тьян разорван, – хрипло выдала птаха. – Давно пора, хе-хе… Нечего больше нам делать, кроме как ваши семейные драмы разруливать. Счастливых зимних праздников!
– Посредники?
– Мы следим за исполнением скрепленных магией договоров. Делаем арисов, проще говоря. Послушных и бесчеловечных. Все как заказывали. То есть как заказывала Риэлин Орнис, о которой вы наверняка уже не помните много сотен лет. Какие-то претензии?
Таона до крови прикусила губу от волнения.
– Арисы – это…
«…превращенные в механизм люди? Волшебники? Магические существа?» – но договорить ей не позволили.
– Это не ваше дело, – оборвала птица. – Договор тю-тю, Посредники умывают руки. И, хм… Считайте меня видением. Чао!
«Ворона» превратилась в туман.
– Ты это видела, Таона?
– Да, мама. А вы?
Мать прижала руки к груди и глубоко вздохнула.
– Мы обе ничего не видели и не слышали. Пойдем, уберемся здесь, пока не принесло горничную с ее длинным языком. А потом… Потом будут танцы. Какое платье ты хочешь надеть? Как насчет того, что отец привез тебе в прошлом году из столицы?
5
***
Гости не могли не заметить масштабного «замкотрясения», которым сопровождалось исчезновение волшебного ящика.
«Оно? Это оно? Настоящее чудо?!» – звучало отовсюду.
На вечернем балу Таону поздравляли с загаданным желанием, льстиво выспрашивали, в чем оно заключалось, и, не скрывая зависти, высказывали надежду,
– Это платье пошила столичная портниха, жемчуг принадлежал Офанне Орнис, а те стекляшки – игрушки моей сестры, а не бриллианты! – Таона старалась держать себя в руках, но с каждым обидным замечанием терпение истощалось.
Ближе к полуночи вино и музыка отвлекли от нее внимание и дышать стало немного свободнее.
Увы, только немного.
– Кто из принцев прибудет со сватовством? – тетушка Астилель проявляла особое упорство и не реагировала на прозрачные намеки исчезнуть с горизонта. – Надеюсь, не беспутный принц Рени? Девушки обожают этого охальника, но его репутация… Ах, он тебе не подходит!
– Мой принц добрый, честный и заботливый, – отрезала Таона. – Его все уважают! Он полюбит меня, потому что так велит ему сердце, а не по приказу волшебного существа!
– То есть ты не пожелала кого-то конкретного? – тетушка по-своему истолковала ее слова. – Ой, Таона, лить тебе горькие слезы… Уверена, есть на свете и такой мужчина, как ты описала, но ему лет восемьдесят, не меньше. В наше время принцев не воспитывают добрыми и честными.
«Нерта воспитали. Правда, он не принц… И, возможно, вообще не существует», – последняя мысль приносила непонятную боль.
С чего бы? Северного красавца Таона встречала всего дважды, и оба раза – во сне. Она не верила, что чувства к кому-то могут зародиться в столь короткий срок. Более того, не верила, что Нерт реален!
Но он почему-то не уходил из ее головы. Все размышления сводились к нему! Это выбивало из колеи. Немного пугало и самую малость раздражало. Заставляло сердце биться чаше при звуке колокольчиков проезжавших мимо замка саней и всматриваться в темное небо, выжидая пернатого посланника неведомых Посредников.
Часы показали без четверти полночь, и тетушка Астилель наконец-то сдалась. Таона ушла в темный угол, не желая стать целью очередного настойчивого родственника. Расположилась у окна, с тоской посмотрела на освещенный тусклыми фонарями двор. Вдали виднелись холмы, залитые бледным светом луны, и извилистая дорога, на горизонте возвышался непроходимый лес. Там, за уютными стенами замка, главенствовали тени, и в их причудливых формах порой появлялись совершенно нереальные картины.
Казалось, по заснеженной равнине несутся запряженные в сани белые медведи. Их мощные лапы разбивают комья мерзлой грязи, пар от ноздрей расходится туманом, тяжелое дыхание заставляет дворовых собак поджимать хвосты и прятаться в свои конуры. На упряжи нет бубенцов, но сани подпрыгивают на ухабах, оглашая округу металлическим лязгом. Погонщик недоволен – он тянет вожжи, выкрикивает команды, однако звери не слушаются, рвутся вперед, к цели… Их цель, конечно же, – замок, где нет обжигающей вьюги, зато вдоволь еды и питья.