Сказка на ночь
Шрифт:
— Легкая царапина, — отмахивается.
— Да он тебе руку разрубил!
— Зажило в два счета.
— А его гадкие фразочки? — гнев бьет в лицо. — Предложения, которые он выдвигал для меня, пока ты находился в тюрьме. Тоже часть ваших планов?
— Нет, — отрезает. — Его личное решение.
— Но он держал тебя в курсе?
— Я узнал уже потом.
— Отлично, — протягиваю. — Выходит, твой тайный дружок решил устроить мне экзамен, проверял на верность и держал доклад перед тобой. Да? Я угадала?
— Юля, это не
— Серьезно? А его сестра как тут оказалась?
— Охрана поймала ее, — медленно произносит Рустам. — Она пыталась проникнуть в нашу резиденцию.
— Зачем?
— Покушение на убийство, — выдает после паузы. — Я не стал сообщать сразу, чтобы не волновать. Теперь ее отправят в Японию вместе с Джеро. Нет повода для тревоги.
— И кого она хотела убить? — напрягаюсь. — Тебя?
— Тебя.
Муж подхватывает меня на руки, усаживается в кресло, заключает мое тело в жарких объятьях.
— Я бы вообще ничего не рассказывал, но мы с тобой договорились.
— Никаких секретов, — бормочу я.
— Верно.
— Почему Джеро утверждал, будто ты убил его любимую женщину? — интересуюсь тихо. — Он что, любит родную сестру? Ну в смысле…
— Нет, — усмехается. — Не в таком смысле. Мы все вместе проходили учебу. Они были близки. Одна кровь. Один род. Вроде меня и моих братьев. А потом его сестра перешла на темную сторону. Для Джеро это равноценно смерти.
— Как? — сдвигаю брови. — Не понимаю суть.
— Его сестра решила, что любит меня.
Опять. Жутко хочется стукнуть супруга. Хотя понимаю, он не виноват, что является настолько идеальным и всех вокруг магнитом притягивает.
— Знаешь, давай пока отложим этот разговор, — выдыхаю. — Гормоны кружат мою голову, и боюсь, если мы продолжим беседу дальше, я точно сорвусь.
Рустам целует меня. Но это не помогает.
— Слушай, — шиплю. — Получается, она специально нашла девушку, которая походила на меня, отправила ее к Джеро, устроила весь этот кошмар с видео. Просто хотел внести между нами разлад?
— Идеальный план, если бы мы и правда могли друг другу изменять.
— Ну ты мог, — поджимаю губы. — Мне даже страшно считать, сколько вокруг тебя женщин вилось. И до сих пор все буквально сходят с ума. Что в тебе такого особенного? Что?! А?
— А в тебе? — улыбается он и проводит пальцами по моему горлу. — Мужики дуреют. Слюной исходят. Кто равнодушным останется? Даже того пидора с ума свела.
— Фу, Рустам, — кривлюсь. — Прекрати.
— Ну гей-дизайнер, — хмыкает. — Одурел же? Одурел. А Джеро? Поверь, ему плевать на женщин было, только родную сестру возносил, за человека держал, а остальные для него просто куски мяса. На тебя залип. Мечтал бы забрать отсюда, но слишком хорошо меня знает. Понимает, скорее кишки ему выпущу наружу. Брюхом вверх прочь вышвырну.
— Не переводи тему, — замечаю суровым тоном.
— Юля, — мягко выдает он.
— Что? — спрашиваю
— Я тебя люблю.
— Думаешь, всегда сможешь закрыть мой рот этой фразой?
Нет. Мой рот он закрывает собственными губами. Запечатывает. Выжигает клеймо заново каждым своим движением. Клеймит. Снова и снова. Еще. Вырывает из горла сдавленный стон.
— Я обижена, — бормочу, отстраняюсь. — Хотя не помню причину.
Рустам накрывает мой живот ладонью, а я кладу свою руку сверху. Да, иногда у нас возникают размолвки. Порой довольно острые. Но мир не бывает идеальным. Главное заключается в том, что потом всегда наступает штиль, приходит счастье.
Наша жизнь только начинается. Все лучшее — впереди.
Глава 57
Роды проходят легко. Я больше переживаю за окружающих меня врачей и медсестер, чем за саму себя. Пытаюсь сдерживать буйный нрав супруга, что оказывается гораздо тяжелее, нежели терпеть тягучие схватки. Рустам так и норовит прихватить кого-нибудь за горло. Лишь стоит мне вскрикнуть, муж уже готов броситься в атаку и абсолютно каждого в палате прибить.
— Рустам, — хватаю его за руку. — Ты куда?
— Да так, — протягивает. — Разобраться бы.
— Бросишь меня? — мстительно щурюсь.
— Нет, ты что? — даже вздрагивает, снова рядом усаживается, в глаза мои смотрит и немного успокаивается. — Я всегда рядом.
Даже при родах, которые протекают легко, крики неизбежны. Ну попросту не выходит сдержаться. И эти звуки действуют на моего супруга как щелчки кнута. Нет, скорее как разряды электрического тока. Как выстрелы в упор.
Проклятье. Он разъярен. Готов всю эту клинику разнести. Голыми руками. Все стены в пыль раздробить громадными кулаками.
— Рустам, — царапаю его руку. — Хватит.
— Что? — хмуро сдвигает брови. — Я тут.
— Ты всех распугаешь, — бормочу. — До инфаркта людей доведешь.
— Я никого не тронул.
— Твоего взгляда достаточно.
— Ничего, — бросает мрачно. — Пусть поживее шевелятся. Пусть вообще делают хоть что-нибудь. А если от них толка нет, то какого хрена они тут?
— Рустам, — судорожно выдыхаю и закатываю глаза.
— Тебе больно, — говорит он и по тону становится ясно, мою боль он воспринимает куда ближе и острее, чем свою собственную. — А они ни черта сделать не могут.
— Это нормально, — выдавливаю слабую улыбку. — У всех женщин так происходит. Я в порядке. Я…
Опять схватки. И опять кричу. Тужусь сильнее.
Все. Еще совсем чуть-чуть.
— Рустам! — опять удерживаю мужа от расправы. — Ты… ты невозможный мужчина. Невозможный… и любимый. А ну-ка присядь… Живо!
То на крик срываюсь, то на шепот. Закашливаюсь. Задыхаюсь. Однако умудряюсь держать в узде своего личного зверя. Стараюсь рукой точно цепью обвить.
Дикий. Безумный. Безжалостный. Одержимый. Мой.