Сказка о снежной принцессе
Шрифт:
– Держи!
– Спасибо…
Пока я жадно пила, Ирма не сводила с меня взгляда. А потом вдруг сказала:
– Автобус за нами подъедет только через полчаса. Он здесь ждет, в поселке. Можем позвонить и попросить водителя, чтобы приехал сейчас. Если мы скажем, что ты неважно себя чувствуешь, ребята поймут.
– Было бы неплохо, – сказала я.
Я лучше подождала бы автобус на крыльце и не возвращалась в дом, но там оставались мои вещи. Ирма, словно прочитав мои мысли, сказала:
– О сумке не беспокойся, мы ее вынесем.
– Спасибо, –
Не хочу быть здесь ни минуты. Ирма снова ушла в дом, а я только прислушивалась, боясь, что дверь снова отворится и на крыльцо выйдет Роман. Интересно, как бы он объяснил своей семье, если бы его застукали беседующим со мной? Какие у нас общие интересы? Кроме моей мамы… о которой здесь наверняка никто не знает.
Когда мы складывали реквизит и аппаратуру в багажное отделение, луна светила так ярко, что даже прожекторы не понадобились бы. Водитель, Ирма и я занимались вещами, а Настя со Степой, стоя чуть поодаль, что-то обсуждали.
Только сейчас я немного выдохнула. Хотя и не представляла себе, как я встречусь с мамой. Как ей обо всем рассказать? И поверит ли она мне? У нас доверительные отношения. Были, по крайней мере, до этого декабря, пока мама не вздумала утаивать от нас своего мужчину, а я не рассказала ей о таинственном похищении Вадима.
А если бы я не обнаружила портрет, или мама не познакомила нас, или не было бы этого праздника, сколько маме пришлось бы жить во лжи?..
И все-таки Роман меня окликнул. Вышел за ворота и негромко позвал по имени. Я даже не сразу расслышала, если бы Ирма не пихнула меня:
– Тебя зовут!
Я обернулась. Роман стоял у ворот в накинутой на плечи дубленке.
– Можно тебя на несколько минут?
Я нехотя подошла.
– Не думаю, что нам понадобится несколько минут, – сказала я, глядя ему в глаза. – Нам особо не о чем говорить, и так все понятно. Вы, Роман Евгеньевич, подлец, изменник и обманщик.
– Ты многого не знаешь, – начал Роман.
– Я знаю главное. И вы сами должны рассказать маме все. Сегодня. Я сажусь в машину, буду в городе через три часа. А вы в это время позвоните ей и скажете, что все кончено, потому что…
Я не могла подобрать слов. Почувствовала, что от разочарования даже сказать нечего. Вспомнила, как мама буквально утром счастливо делилась своими планами. И как вчера они с Романом ходили в театр… Интересно, что он говорил своей жене?
– Послушай, Тома, со мной тоже впервые такое. Кажется, я никого до этого так сильно не любил. Мне тоже нелегко. Я разведусь с женой, слышишь? Я не оставлю никогда детей, но жену свою я больше не люблю…
Я быстро замотала головой.
– Прекратите! – громко перебила я. – Зачем вы мне все это рассказываете? Мне плевать! Вы сделали больно моей маме, обманули ее! – Из-за охватившей злости я снова не могла подобрать нужные слова и просто бросила: – Да идите вы к черту!
Развернулась и пошла к автобусу. Роман стоял на месте и смотрел мне вслед. Все-таки пришлось оглянуться, и, уже наплевав на все тайны, я громко
– Если вы сегодня же не расскажете обо всем моей маме, я приеду и позвоню вашей жене. Я спрошу номер у Лизы. Мы с ней дружим. Вы ведь все равно собираетесь разводиться, верно? Тогда какая разница…
Судя по тому, как Роман опасливо завертел головой в страхе, что нас могут услышать, разводиться он вовсе не собирался. Больше он ничего не сказал и молча пошел в дом.
Обратно мы ехали в тишине. Хотя корпоратив прошел хорошо, все были выжаты как лимоны. А я чувствовала себя так, будто меня переехал грузовик.
– Что от тебя хотел этот мужик? – спросила Настя. – Он ведь, кажется, брат хозяина…
– Он ухаживает за моей мамой, будучи женатым, – устало ответила я.
– Да ладно! – ахнула Настя и зачем-то прильнула к окну, будто Роман мог быть там, посреди снежных полей. – Вот гад!
– Не то слово…
– Бедная тетя Лена! А она как?
– Влюблена по уши, – вздохнула я, откинувшись на спинку сиденья.
За окном мелькали редкие фонари. Вскоре я уснула на Настином плече, а проснулась, когда автобус остановился у моего подъезда. Попрощавшись со всеми, я спрыгнула с подножки и задрала голову. Свет в маминой комнате не горел. С гулко колотящимся сердцем я направилась домой.
Дверь открыл дедушка. По его выражению лица я поняла, что он уже в курсе. Все-таки мои угрозы позвонить жене Романа возымели успех.
– Как она? – спросила я шепотом. В квартире было непривычно тихо, даже телевизор в комнате деда не бормотал.
– Закрылась у себя, – проворчал дед, – ужинать отказывается. Он часа полтора назад звонил. Бросил по телефону. С глазу на глаз духу не хватило.
– Ой, дед, это из-за меня, – расстроенно начала я. – Из-за меня по телефону! Просто, понимаешь, мне пришлось бы самой с ней говорить… а я не в состоянии!
– А ты-то при чем?
– Он про меня не говорил?
– Честно сказать, не знаю подробностей, – растерялся дед. – Лена так расстроилась, что и двух слов связать не могла.
Я рассказала деду, при каких фантастических обстоятельствах вскрылась вся правда. Дедушка был вне себя от злости. Сокрушался, что сразу не понял, что за фрукт этот Роман, а ведь обычно хорошо чувствует людей…
– Дедуль, как думаешь, а он смог бы развестись?
– Какая теперь разница! Твоя мать на это все равно не пойдет… Учитывая, что ее мужа тоже увели из семьи.
Да, развод с папой был для мамы болезненным. Измены она ненавидела больше всего на свете.
Я быстро приняла душ и переоделась в пижаму после сложного дня. Мама из своей комнаты так и не вышла. Тогда я все-таки решилась заглянуть к ней. Постучалась, но мама не ответила. Я тихонько приоткрыла дверь.
Мама лежала на кровати, отвернувшись к стене. Шторы были распахнуты, и в комнату проник яркий свет луны. Я вспомнила, как буквально пару дней назад мама так же сидела в темноте и улыбалась от сообщений Романа. А теперь… Все с ног на голову.