Сказка в дом стучится
Шрифт:
— А я такие вещи не забываю…
Это он тут решил доказать мне, что участвует не только деньгами и словами, но и делами в жизни своего многочисленного семейства?
— Пап! Сенька писать хочет…
Тут я уж обернулась к Никите. Как раз на словах его папочки:
— А что я могу сделать?
— Сейчас уже ничего, — это буркнула я. — Надо было в театре ребенка в туалет сводить.
— А что ты такая умная только сейчас?
— А кто тут папа? Я, что ли? — я сознательно не употребила слово «Мама». — Я неправильная
И даже повысила голос, чтобы не слышать свой внутренний, который уже осип, пытаясь докричаться до моего разума: дура, вот ты кто — очень и очень правильная дура для Валерия Терёхина. Нашла с кем тягаться!
Сама себе скажи: что ж ты до сих пор не сказочно богата, раз такая умная? Была б умной, тогда бы у тебя все ключи были в кармане, и от собственной машины, и от собственной квартиры.
— Пап, дай телефон!
Слово «телефон» в этой семье тоже под запретом, и Терёхин довольно грубо отшил сына.
— Я какой-нибудь фастфуд найду, — огрызнулся тот в ответ.
— Нормальной еды дождаться не можешь?
— Ты прикалываешься или реально тупишь? Сеньке туалет нужен.
Через минуту гробовую тишину прорезал голос штурмана Яндекса. Мы действительно тупые взрослые — занимаем голову совсем ненасущными вопросами. Терёхин, кстати, мог бы и извиниться перед сыном, но это не в его стиле. Но хоть ничего не добавил, просто тупо смотрел на карту. Странно, что под его взглядом стекло айфона не треснуло. Уверена, полопавшихся сосудиков в его глазах заметно прибавилось!
В туалет Арсения повёл старший брат. Наверное, папочка испугался, что не угонится за малышом. Мы с ним остались стоять посреди зала, и если Терёхин в джемпере выглядел не так солидно, как в деловом костюме, то я в наряде от Марианны спиной чувствовала странные взгляды. Или меня била мелкая дрожь совсем по другому поводу?
— Мы, типа, теперь обязаны здесь что-то купить? — спросил Валера, кажется, на полном серьезе.
— Сомневаюсь, что ты найдёшь здесь что-нибудь полезное.
— Может, кофе?
— То, что ты называешь кофием, здесь тоже нет, — попыталась я вымученной улыбкой разрядить ужасную атмосферу.
— Можно купить и вылить на газон, разве нет?
— А можно сначала спросить, хочу ли я залезать в твою постель на виду у твоих детей, разве нет? — решила я не тянуть с разговором.
— Нет. Я не хочу тебя ни о чем спрашивать. Ты взрослая женщина и можешь уйти, когда тебе заблагорассудится. Я просто не хочу возвращаться на дачу. Мне там противно находиться.
Я выдержала красный взгляд.
— Ты сам виноват. Это диван, на нем сидят…
— Коза, можно купить тебе герань, чтобы ты зажевала ее и наконец замолчала, а?
— И все-таки ты знаком с детской литературой… — не сумела я на него даже обидеться.
— Со своего собственного детства знаком. Думаешь, я не справлюсь с ними ночью? Думаешь?
— Уверена,
— Тогда я хоть сейчас закажу тебе такси, идёт?
И снова этот взгляд. Совсем красный. Но в этот раз не от усталости, а от злости. А вот я устала. Устала танцевать на раскаленных углях под его дудку!
Глава 57 "Просто Саса"
Терёхин действительно вытащил из кармана телефон, который сунул в машине не глядя, и смотрел теперь на него во все глаза, точно впервые видел приложение Яндекса или Таксовичкоф, или чем он решил воспользоваться, чтобы избавиться от меня…
— Ну и как тебе это нравится? — он сунул мне телефон под нос, точно мне важен был выбор транспортного средства…
Черт! Это явно проделки Никиты — он сменил футбольные обои на сказочные. Лучше всех на фото вышел, как ни странно, Арсений…
— Все еще хочешь уехать?
Глаза в глаза: сейчас и у меня они покраснеют. Но не от радости, а от обиды — ну как, как они так со мной…
— А может все наоборот — он хочет показать, что ты его обидел, а?
— Так не спросим, не узнаем…
Терёхин успел усмехнуться, но Никита не оставил мне времени парировать выпад отца. Явился и с места в карьер:
— Можешь купить Сеньке Хэппи Мил?
И сразу бросил руку брата, а малыш то ли от неожиданности, то ли по привычке в общественном месте ходить только за ручку схватился за меня. Пальцы ледяные — мокрые. Высушить руки у них времени не было, и пришлось мне воспользоваться кофтой. Марианне же ничего не жалко для племянников! Даже бывшей подруги не жалко…
— Ему нужен новый Пикми Попс.
— Что ему нужно? — не понял Терёхин.
Я, правда, тоже была без понятия, о чем идёт речь.
— Игрушка в коллекцию. Ему Геля всегда берет.
— Что берёт?
— Хэппи Мил после карате. Да, Сень?
Тот кивнул — кажется, в обществе отца дар речи к ребёнку так и не вернётся.
— Ты ходишь с Гелей в Макдональдс?
Арсений кивнул, не понимая, что подписывает няньке смертный приговор.
— Купи ему Хэппи Мил, в чем проблема? — глядел исподлобья Никита.
— В том, что это отрава.
— Твой виски тоже отрава, а вы же его пьёте…
Так… Нашла коса на камень, а если еще не нашла, то сейчас точно лязг раздастся. Ты и вы… То есть «мы» — все, нас связала не музыка, а виски… Морским узлом, который только рубить и рубить с плеча. Но разве при детях это можно сделать?
— Мы сейчас попросим дать нам только игрушку! — закричала я почти истерически или…
Наоборот громким шепотом, который мы часами репетировали в театральной студии под слова нашего руководителя: Ромео не может признаваться Джульетте в любви криком, но его шепот должен быть слышен в последнем ряду… Терёхин может, кажется, только криком признаваться в любви детям…