Сказка
Шрифт:
— Он не такой, как я ожидал, — сказал папа, когда мы вышли на тротуар. — Совсем не такой. Я думал увидеть ворчуна, может, даже грубияна.
— Он может быть и таким. С тобой он вроде как… Не знаю, как это назвать.
Это сделал отец:
— Он собрался. Хотел понравиться мне, потому что ты ему нравишься. Я вижу, как он смотрит на тебя, малыш. Ты много значишь для него, так что будь на высоте.
— Если он не упадет с этой высоты.
Папа обнял меня, чмокнул в щеку и пошел вниз по склону. Я наблюдал, как он появлялся в каждом пятне фонарного света, а потом вновь исчезал. Иногда я все еще обижался на него за его потерянные
— Все прошло хорошо, не так ли? — спросил мистер Боудич, когда я вернулся.
— Все нормально.
— И чем мы будем заниматься вечером, Чарли?
— У меня есть идея на этот счет. Подождите минутку.
До этого я загрузил два выпуска «Голоса» на свой ноутбук. Я поставил его на столик рядом с кроватью, чтобы мы оба могли смотреть.
— Боже, посмотри на эту картинку! — воскликнул он.
— Я знаю. Неплохо, правда? И никакой рекламы.
Мы посмотрели первый выпуск, я хотел включить второй, но тут он заснул. Я забрал ноутбук наверх и там прочитал о линпарзе.
В пятницу я снова отнес сумку Мелиссы со снаряжением в ее «сивик». Захлопнув крышку багажника, я повернулся к ней.
— Я прочитал о линпарзе.
— Не сомневалась, что ты это сделаешь.
— Она лечит четыре вещи. Я знаю, что он принимает ее не от рака молочной железы или рака яичников, тогда что это? Простата или другое? — я молил Бога, чтобы это был не рак поджелудочной железы. У отца моего отца была эта болезнь, и он умер меньше чем через шесть месяцев после постановки диагноза.
— Конфиденциальные данные пациента, Чарли, я не могу сказать, — но ее лицо говорило достаточно.
— Да ладно вам, Мелисса. Вы не врач, а вам ведь это кто-то сказал.
— Потому что мне приходится с ним работать. Для этого надо знать общую картину.
— Я умею хранить секреты. Вы ведь это уже знаете, верно? — я имел в виду сильнодействующее обезболивающее, которое я не имел права давать пациенту.
Она вздохнула:
— Это рак простаты. Абрамс — ортопед, который с ним работал, — увидел это на рентгеновских снимках. Прогрессирует быстро, но пока без метастаз. Линпарза замедляет рост опухолей, иногда даже поворачивает вспять.
— Разве он не должен принимать больше наркотиков? А химиотерапия, лучевая терапия?
Миссис Ричленд опять стояла напротив дома. Она махнула рукой, и мы помахали в ответ.
Мелисса поколебалась, потом, должно быть, решила, что, зайдя так далеко, нет смысла останавливаться.
— Он виделся с доктором Паттерсоном, который возглавляет онкологическое отделение в «Аркадии». Тот предложил варианты, и Боудич отказался от всех из них, кроме линпарзы.
— Почему?
— Можешь спросить его об этом, Чарли, но если ты это сделаешь, не рассказывай ему об этом разговоре. Я, вероятно, не потеряю свою работу, хотя все может быть. И знаешь, есть врачи — и их много, — которые сказали бы, что он принял правильное решение. Рак предстательной железы у пожилых мужчин протекает медленно. С линпарзой у него впереди могут быть еще годы.
В тот вечер мы посмотрели еще один выпуск «Голоса». Когда все закончилось, мистер Боудич с трудом поднялся на костылях.
— Это может быть важная ночь, Чарли. Думаю, я собираюсь посрать.
— Фейерверк готов, — сказал я.
— Прибереги это для своего выступления, —
Я вернулся и услышал, как закрылась дверь в маленькую ванную. Я стал ждать. Прошло пять минут, потом десять. Я бросал Радар обезьянку, пока она больше не перестала за ней гоняться и не свернулась калачиком на своем коврике. Наконец я подошел к двери в ванную и спросил, все ли с ним в порядке.
— Все отлично, — отозвался он. — Но мне не помешала бы динамитная шашка. Гребаный оксиконтин.
В туалете наконец зашумела вода, и он вышел, мокрый от пота, но улыбающийся.
— Орел приземлился [102] . Слава богу!
Я помог ему вернуться в постель и решил воспользоваться его хорошим настроением, показав ему бутылку линпарзы.
— Я читал об этом лекарстве, и вы могли бы выбрать что-нибудь получше.
— Что же, доктор Рид? — в уголке рта у него появилась слабая улыбка, что придало мне смелости продолжать.
102
«Орел приземлился» — британский фильм 1976 года о вымышленной попытке нацистов похитить Уинстона Черчилля в годы войны. Вынесенные в заглавие слова были кодовым сигналом заговорщиков.
— Сейчас у врачей есть много средств против рака. Не понимаю, почему бы вам ими не воспользоваться.
— Все очень просто. Ты знаешь, что мне больно. Знаешь, что я не могу спать без этих чертовых запорных таблеток. Слышал, как я кричу на Мелиссу — на самом деле она очень милая женщина. До сих пор мне удавалось не называть ее пиздой или сукой, но эти неприятные слова могут вырваться в любой момент. Так зачем добавлять новую тошноту, рвоту и судороги к той боли, что я уже испытываю?
Я хотел было ответить, но он приподнялся на локте, сказав «тссс».
— Есть еще кое-что, юноша. То, что не может понять человек твоего возраста. Я почти израсходован. Не совсем, но почти. Не только человек — сама жизнь становится старой. Можешь в это не верить, я тоже не верил, когда… — он сделал паузу. — Когда был молод, но это так.
Он лег на спину, нащупывая рядом Радар, нашел ее и погладил.
— Я не хотел оставлять ее одну, понимаешь? Мы ведь с ней друзья. А теперь мне не о чем беспокоиться. Если она переживет меня, ты заберешь ее. Так ведь?
— Да, конечно.
— Что касается терапии…, — его улыбка стала шире. — Сегодня я дошел до десяти градусов и смог использовать резиновую ленту, чтобы согнуть лодыжку. Я буду усердно трудиться, потому что не хочу умереть в постели. Особенно на этом гребаном раскладном диване.
Мы не обсуждали источник золота — это был слон в комнате [103] , — но в воскресенье я понял, что кое-что нам нужно обсудить. Я все еще мог давать ему таблетки утром и вечером, но что делать с дневными, когда я вернусь в школу?
103
Выражение, означающее что-то очевидное всем, но всячески замалчиваемое.