Сказка
Шрифт:
— Не знаю. Я его не видел. Сейчас поеду в больницу.
На полпути через проклятый мост у меня зазвонил телефон. Свернув на парковку «Зип-Март», я ответил на звонок. Это была Мелисса Уилкокс, и она плакала.
— Он умер по дороге в больницу, Чарли. Они пытались реанимировать его, перепробовали все, но инфаркт был слишком тяжелым. Мне жаль, мне так жаль!
Я сказал, что мне тоже жаль. И посмотрел на витрину магазина «Зип Март», где красовалась та же вывеска: тарелка с жареным цыпленком — ЛУЧШИМ В СТРАНЕ. Слова расплылись из-за навернувшихся на глаза слез. Миссис Зиппи увидела меня и вышла.
— Все в порядке, Чолли?
— Нет, — сказал я. — Не совсем.
Спешить в
Когда я вернулся в дом мистера Боудича, я довольно долго просто сидел и гладил Радар. Все это время я тихо всхлипывал, не только от шока, но еще и от того, что потерял этот дом, где у меня был друг, было убежище. Постепенно Радар успокоилась, и я, должно быть, тоже, потому что смог обдумать дальнейшие действия. Перезвонив Мелиссе, я спросил, будет ли вскрытие. Она сказала, что нет, потому что он умер в присутствии врача, и причина смерти ясна.
— Коронер выпишет свидетельство о смерти, но ему понадобится удостоверение личности. У тебя случайно нет его бумажника?
Бумажник у меня был. Не тот, что мистер Боудич носил в заднем кармане — тот был коричневым, а под кроватью я обнаружил черный, — но Мелиссе я об этом не сказал. Просто ответил, что он у меня есть. Она сказала, что спешить некуда, все и так знают, кто он такой.
Я не был уверен, что знаю это.
Погуглив номер Леона Брэддока, я позвонил ему. Разговор был коротким. Брэддок сказал, что дела мистера Боудича в полном порядке, потому что он не думал, что проживет долго.
— Он сказал, что не собирается покупать никаких зеленых бананов [118] . По-моему, очаровательное выражение.
«Это рак, — подумал я. — Вот почему он привел дела в порядок, именно этого он и ожидал, а не сердечного приступа».
— Он приезжал к вам в офис? — спросил я.
— Да. Недавно, в этом месяце.
Другими словами, когда я был в школе. И ничего мне об этом не сказал.
— Должно быть, взял «Уб» [119] .
118
Американские идиома, аналогичная русскому выражению «откладывать дела в долгий ящик»
119
На молодежном сленге — сокращение от «Убер».
— Прошу прощения?
— Нет, ничего. Мелисса — его физиотерапевт — говорит, что кому-то, думаю что коронеру, нужно предъявить удостоверение личности для получения свидетельства о смерти.
— Да, это просто формальность. Если вы принесете его на стойку регистрации больницы, они сделают ксерокопию. Водительские права, если они у него все еще есть — думаю, подойдут даже просроченные. Что-нибудь, где есть фото. Не спешите, они и без этого передадут тело в похоронное бюро. Я полагаю, вы не имеете представления, какое похоронное бюро…
— Кросленд, — сказал я. Это было то бюро, которое организовало похороны моей матери. — Оно прямо здесь, в Сентри.
— Очень хорошо. Я позабочусь о расходах. Он оставил деньги на депозитном счете именно на такой печальный
— Со мной? Зачем?
— Скажу при встрече. Я думаю, это будет хороший разговор.
Я собрал корм, миску и лекарства Радар. Я ни за что не собирался оставлять ее в этом доме, где она будет ждать возвращения своего хозяина, куда бы он ни ушел. Я пристегнул ее поводок к ошейнику и повел вниз по склону. Она шла медленно, но уверенно и без проблем поднялась по ступенькам нашего крыльца. Она уже знала это место и сразу же направилась к своей миске с водой. Потом легла на коврик и уснула.
Папа вернулся домой вскоре после полудня. Я не знаю, что он увидел на моем лице, но после первого же взгляда подошел ко мне и крепко обнял. Я снова заплакал, на этот раз по-настоящему. Он обхватил ладонями мой затылок и тихо покачивал, как будто я все еще был маленьким мальчиком, и это заставило меня заплакать еще сильнее.
Когда я выплакался, он спросил, не голоден ли я. Я вдруг понял, что голоден, и он приготовил яичницу-болтунью из полудюжины яиц, положив туда лука и перца. Мы поели, и я рассказал ему, что произошло, но было много такого, о чем я умолчал — револьвер, шум в сарае, ведро с золотом в сейфе. Связку ключей я ему тоже не показывал. Я думал, что все расскажу потом, и папа, вероятно, будет ругаться, что я так долго молчал, но я собирался держать все в тайне, пока не прослушаю ту кассету.
В бумажник мы заглянули вместе с ним. Там лежали пятидолларовые купюры, каких я никогда раньше не видел. Папа сказал, что это серебряные сертификаты [120] , не слишком редкие, но такие же старые, как телевизор мистера Боудича и плита «Хотпойнт». Еще там были три документа, удостоверяющие личность: карта социального страхования на имя Говарда А. Боудича, ламинированное удостоверение, подтверждающее, что Говард А. Боудич является членом Американской ассоциации лесорубов, и водительские права.
120
Бумажные купюры, выпускавшиеся с 1878 г. в качестве замены серебряных долларов; их выпуск продолжался до 1964 г.
Я зачарованно смотрел на фотографию на удостоверении ассоциации лесорубов. На ней мистер Боудич выглядел лет на тридцать пять, во всяком случае не старше сорока. У него была пышная копна ярко-рыжих волос, зачесанных назад от лба аккуратными волнами, на лице застыла дерзкая улыбка, какой я никогда не видел. Были ухмылки, пару раз даже улыбки, но не такие открытые и беззаботные. Он был во фланелевой клетчатой рубашке и явно напоминал человека, чьи руки привыкли к топору.
Простой дровосек, сказал он мне не так давно. Каких полно в сказках.
— Это очень, очень странно, — сказал мой папа.
Я поднял глаза от удостоверения.
— Что?
— Вот это.
Он показал мне водительские права, где мистеру Боудичу было уже около шестидесяти. У него все еще оставалось много рыжих волос, но они поредели и явно проигрывали сражение с белыми. Лицензия действовала до 1996 года, если верить тому, что было напечатано под его фамилией, но она не могла быть настоящей. Папа проверил в Интернете: возможно, мистер Боудич имел машину, но у него никогда не было водительских прав штата Иллинойс — как мы и думали. Я подумал, что мистер Генрих нашел кого-то, кто сделал ему поддельные документы.