Сказки черепахи Кири-Бум
Шрифт:
– Да, – говорил Ивашка и подкладывал черепахе малиновое варенье на блюдечко, – нелегко было матери со мной, я теперь понимаю это. И кто знает, сумела бы она со мной справиться, если бы вы все не помогли ей: медведи – силой, ты – сказками. Ох, ты и пробирала меня ими, вспомнить страшно.
Заячий плетень
Ивашка
– Кто там? – спросил Ивашка.
Из-за окошка отозвались:
– Пусть Кири-Бум выйдет.
Вышла черепаха.
– Кто это тут спрашивает меня?
– Я, – вышел из темноты заяц. – Слышал я, завтра ты будешь рассказывать у березы последнюю сказку. Расскажи обо мне ее.
– Я уже рассказывала о зайцах.
– Ты вообще о зайцах рассказывала, а я не такой, как все.
– Чем же ты отличаешься?
– Я особенный: усы у меня рыжие. И сказка обо мне особая должна быть. Но почему бы, например, вот такую сказку не рассказать про меня?
Заяц подкрутил рыжие усы, подбоченился и начал бодрым голосом:
«Встретил медведь Зайца на полянке и говорит:
– Ты, оказывается, – вор. Жаловался мне Енот, что ты у него репку поворовываешь.
Сложил Заяц лапки на груди, попросил:
– Прости, Михайло Иваныч.
Поглядел на него медведь строго и говорит:
– Но ты, оказывается, не только вор, но и обидчик. Жаловалась мне Лиса: умывалась она у речки, а ты подкрался сзади и толкнул ее в воду.
И опять Заяц лапки на груди сложил:
– Прости, Михайло Иваныч.
И тогда загремел медведь на всю рощу могучим голосищем:
– Но ты, оказывается, не только вор, обидчик, но и грабитель. Жаловался мне волк: нес он барана по просеке, а ты остановил его с дубиной и отнял.
И пролепетал Заяц чуть слышно:
– Прости, Михайло Иваныч.
И не сдержался тут медведь, говорит:
– Эх, ты! Ну за что ты у меня прощение просишь? Я же тебя черню, поклеп возвожу на тебя, а ты мне «прости» говоришь.
И заиграли у Зайца озорные огоньки в глазах.
– А я и сейчас говорю: прости, Михайло Иваныч, что я не такой большой, как ты. Был бы я сильным, ахнул бы тебе по горбу, чтобы не шутил так зло над зайцами.
Сказал, прыгнул за куст и был таков».
Кончил заяц рассказывать сказку, подбоченился еще круче и спрашивает у черепахи:
– И ты думаешь, кто этот заяц был? Я!
– А откуда это видно?
– А тут не глядеть, соображать надо. Кто еще из зайцев, кроме меня, может сказать такое медведю? Никто.
И черепаха с ним согласилась:
– Верно, никто. Даже – ты… Нет, эту сказку я рассказывать не буду: не моя она. Я лучше расскажу свою. Хочешь послушать?
– Еще бы! Кому же это о себе сказку не хочется по слушать.
Черепаха присела на порог Ивашкиной
«Построил себе Заяц дом и решил огородить плетнем его, да повыше решил плетень поставить, чтобы никто не видел, что у него во дворе делается.
И представилось Зайцу: выплел он плетень высокий, высокий. Идет вдоль него Медведь, шею вытягивает, на цыпочки привстает, хочется ему поглядеть, что там у Зайца во дворе делается, да не по росту заячий плетень ему, высок слишком.
Остановился Медведь и говорит:
– Отгораживаешься? От меня отгораживаешься?
Представил это Заяц, и рыжие усы его опустились книзу, и он сразу же решил:
– Нет, выплету я плетень вокруг своего дома чуть пониже, чтобы Медведь видел, что у меня во дворе делается, а Волк и остальные – нет.
И представилось Зайцу: выплел он плетень чуть пониже. Идет вдоль него Медведь и все видит, что у Зайца во дворе делается, а Волк тянет шею, хочется и ему посмотреть, да не может – слишком высок плетень для него.
Остановился тогда Волк и говорит:
– Медведю, значит, можно во двор к тебе глядеть, а мне нельзя?
Ох, как представил это Заяц, так и опустились его рыжие усы книзу, и он тут же сразу и решил:
– Нет, выплету я свой плетень еще чуть ниже, что-бы Медведь с Волком видели, что у меня во дворе делается, а Лиса и остальные все – никто.
И представилось Зайцу: выплел он себе плетень еще чуть ниже. Идут вдоль него Медведь с Волком и все видят, что у Зайца во дворе делается, а Лиса силится посмотреть, да не может – слишком высок плетень для нее.
Остановилась Лиса и говорит:
– Медведю с Волком, значит, можно глядеть во двор к тебе, а мне нельзя?
Ох, как представил это Заяц, так и опустились его рыжие усы книзу, и он тут же сразу и решил:
– Нет, выплету я свой плетень еще ниже, чтобы Медведь, Волк и Лиса видели, что у меня во дворе делается, а остальные все – никто.
И представилось Зайцу: выплел он себе плетень еще ниже. Идут вдоль него Медведь, Волк и Лиса и всё видят, что у Зайца во дворе делается, а Мышка бежит вдоль плетня, подпрыгивает. Хочется и ей поглядеть, что же там у Зайца во дворе делается, да не может – слишком высок заячий плетень для нее.
Присела тогда Мышка у плетня и говорит:
– А, если я маленькая, слабенькая, то от меня отгораживается даже Заяц.
Представил себе это Заяц, и стыдно ему стало перед Мышкой, вроде только от нее одной и отгородился он. Махнул лапой:
– Не буду я никакого плетня ставить. Пусть все видят, что у меня во дворе делается, я бессекретный, мне себя за высокий забор хоронить нечего.
Так он сделал: никакого плетня не поставил. Но кольев вокруг дома все-таки набил, чтобы все видели что здесь у него, у Зайца, должен быть плетень».