Сказки для маленьких. Часть 1 - от "А" до "Н"
Шрифт:
Улыбнулся Вельзевул.
– Ну что ж, молодец!
– Эй, дайте-ка парню чубук... Нет, нет - мало!.. Подать наргиле[*] - пусть покурит. Достоин!.. А ты?
– спросил он третьего.
– Ты что-нибудь сделал сегодня?
– А я, господин, нынче митрополита завлек к потаскухам. Его там изловили да прямо в тюрьму. И чтобы спастись от позора, владыка принял турецкую веру.
Просиял Вельзевул.
– И ты молодец! Ты - герой! Подайте немедленно кресло! И дайте чубук - пусть покурит!.. И - кофе!.. А ты?.. Ты что делал сегодня?
Четвертый замялся.
– Да я... Я так... понемножку... Пустяки... Подстрекнул одного запивоху жену убить.
– Ну что ж, хорошо. Но до стула еще не дорос, - отвечал Вельзевул.
Так он всех чертей опросил и каждому выдал награду - по заслугам.
А черти, известно, завистливы очень. Всяк старался собратьев своих перещеголять, схватить магарыч покрупнее. Так-то они и соперничали.
И вот один старый искушенный черт возмечтал такую великую пакость сотворить, чтоб сам Вельзевул удивился и в кресло его посадил. Думал черт, думал и придумал наконец! Решил пойти в монастырь и сделаться игуменом. Узнал он, что старый игумен недавно скончался, а нового не назначили. Ну вот, и решил он вконец осрамить монахов: пускай каждый из них оженится - вот грех-то будет!
Обернулся черт бородатым монахом, надел долгополую рясу, тихоней, смиренником представился, - кажется, и глаз-то поднять не смеет, мухи и той не обидит! Ну, словом, святее и быть невозможно.
Увидели монахи его добродетели и говорят: нужно бы этого старца игуменом поставить. Писание знает он лучше всех, устав монастырский блюдет строго, на каждой беседе монашеской умный совет подает. Решили они - пусть будет над ними владыкой. А черту того и надо было!
Ну вот, забрал он понемножку все монастырские дела в свои руки, приказывать стал монахам, что кому делать, а как соберутся они в трапезную вкушать пищу - толкует им на свой лад слово божье: это, мол, вот так, а это - вот этак... И наконец стал учить, что нужно монахам скорее жениться, - тогда дьявол не сможет их больше грехом вожделенья смущать. И много тому из Писания примеров привел. А жены, сказал, пусть монашками станут. Он, дескать, и сам бы женился для примера, да стар.
Вот так искушал их проклятый чертяка. И что ж! День ото дня разгоралась искра соблазна в сердцах монахов, что помоложе. А за слепой молодежью и старшие потянулись. Настал день, когда вся братия явилась к игумену, и все в один голос сказали:
– Желаем жениться.
Силен, видно, был этот черт, раз ухитрился сбить с панталыку таких монахов, благочестивых и кротких, чуть ли не святых. Да еще как сбил! Они и его самого молили жениться - пусть, мол, невесту себе выбирает постарше, а им помоложе подыщет. Ну, черт поломался немножко для виду, да и согласился.
Стали совещаться - кому идти за невестами. А дьявол-игумен берет на себя все заботы.
– О чада любимые! Обойду сорок деревень и в каждой подыщу по красавице девушке - в жены вам. А знаете вы, почему деревень будет сорок?
– Не знаем, отче!
– отвечают монахи.
– Ну, я вам скажу. Хочу, чтоб вы всюду родных завели и не были больше подобны бесплодному корявому дубу.
Такими речами он окончательно склонил монахов к женитьбе.
Как-то раз встал он спозаранку, собрался в дорогу и вышел из стен монастырских. Монахи с великим почетом его проводили и принялись ждать: что, мол, дальше-то будет? А черт из села в село, из деревни в деревню, и все улещает матерей да отцов: отдайте, мол, дочку в невесты монаху, она и сама непорочной монашенкой станет. Вот так в сорока деревнях сорок девиц и набрал. Родители - шасть в монастырь, спросить, правда ль
Дивились миряне: да как же, мол, закон разрешает монаху жениться! Но дьявол всем мозги затуманил, и стали люди говорить: это вовсе безгрешно!
А черт-настоятель воротился назад, собрал всех монахов и каждому сказал, на какой из девиц тот жениться обязан - имя невесты сказал и названье деревни. Как узнали черноризцы, что игумен пригожих девиц им сосватал, остались очень довольны и в пояс ему трижды поклонились.
Немного спустя черт-игумен собрал всех монахов и велел им готовить деньги: пора уже делать невестам подарки, таков, мол, в деревнях обычай.
Ну, вынули деньги монахи, отдали. Игумен отправился в город, купил там подарков - для каждой девицы особые, точь-в-точь такие, каких пожелали родные невесты. Подарки взвалил на телегу, привез в монастырь. Назначил он монаха постарше поехать по селам и всех девушек одарить: одной - шаль и серьги, другой - ожерелье и пряжки, а третьей - цветной поясок, сапожки всякие, шубу... Ну, словом, все как было условлено. Монах потихоньку запряг лошаденку, положил на телегу подарки и под вечер двинулся в путь - подарки развозить по селам да девушек предупредить, чтобы готовились к свадьбе, а свадьбу назначили через сорок дней.
Вот выехал в поле монах, осенил себя крестным знаменьем. Как раз в эту пору увидел его один из чертей. Не знал он ничего о затее черта-игумена, не ведал о его замысле. Ну, вот и решил он, по злобе исконной против монахов, сбить с толку возницу, отвести от дороги. Крутил да вертел его так, что несчастный и впрямь в трех соснах заблудился и увяз вместе с возом в болоте.
Тут черт мгновенно исчез, а старый монах диву дался - как же это случилось, ведь вон монастырь-то - близехонько! Отпряг он коня, стал телегу тащить из болота... Куда там! Потянет, рванет, а телега все глубже уходит в тряси-ну, - болото-то было бездонное! Ой, беда! Стал ждать, не поможет ли кто из прохожих. Никто не идет! Хотел возвратиться назад, в монастырь - да ведь стыдно! Решил подождать: может, утром кто-нибудь вызволит. А чтоб уберечься от диких зверей, монах решил пойти к колодцу, забраться на дерево и спрятаться там на ночь. Прибрел он к колодцу, вскарабкался на старую ольху и притаился в листве.
Вот пробило полночь. Слетелись к ольхе, как обычно, все окрестные черти, явился и сам Вельзевул. Стал он расспрашивать - кто из чертей как напакостил нынче. Дошло наконец и до черта-игумена. Тот все рассказал: как обвел он монахов вокруг пальца, как убедил их жениться, как нынче отправил монаха с подарками по деревням и велел сказать, чтобы невесты готовились к свадьбам, - ну, словом, поведал все, что он сделал. Как только он кончил, великою славой прославил его Вельзевул, велел принести парадный стул и лучший чубук дал, с большим янтарем, из чужих краев привезенный.
– Ха-ха-ха! Вот позор, коль оженятся сорок монахов!
– сказал Вельзевул.
– Да ты, друг, молодчага! Скажи только: что же ты делаешь в храме, когда "Отче наш" читают? Ведь это для нас, для чертей, хуже смерти!
– О, я придумал неплохо!
– ответил ему черт-игумен.
– Как только настает время читать "Отче наш", я вон выхожу, будто нужду справить, а потом возвращаюсь. Вот и вся недолга!
– Да ты молодец!
– повторил Вельзевул.
– Добейся своего, жени монахов, и я награжу тебя, милый, по-царски: громадные, ветвистые рога носить будешь.