Сказки и предания алтайских тувинцев
Шрифт:
— О богда! Я выполню твои задачи, нет для меня невыполнимых задач!
— Ну что ж, тогда сделай так, чтобы по левую мою руку росло сахарное дерево и чтоб капал с него изюмный сахар, а по правую мою руку пусть растет золотой тополь, а на нем пусть сидит и кукует золотая кукушка. Сможешь это сделать, бери мою дочь.
— Да, это я могу, — сказал старик и собрался в путь, чтобы посоветоваться с сыном. Мальчик как раз пригнал коз с пастбища.
— Дело это трудное, сын мой, сможешь ли ты его выполнить? —
— А каковы были его слова? — спросил тот в свою очередь.
— Слова его не были злыми, он был уступчив, задал только две трудные задачи.
— Какие же, папаша?
— О, этот хан сказал: «Вырасти по левую мою руку сахарное дерево и чтобы с него капал изюмный сахар, а по правую руку вырасти золотой тополь, на котором кукует золотая кукушка». Как нам это сделать?
Сказал тогда мальчик:
— Ну, это можно сделать, папаша. Ты поедешь туда еще до полуночи, папаша. Я дам тебе кое-что с собой.
Не успела еще наступить полночь, как сын вытащил свой черный меч вместе с ножнами и сказал:
— Вот это возьми с собой. Воткни меч справа в землю и скажи: «Вырасти золотым тополем. И пусть на нем кукует золотая кукушка!» Потом сунь в землю слева ножны и скажи: «Вырастите сахарным деревом! И пусть каплет с него изюм!» Прибежит собака с мордой в желтых пятнах. Скажи ей «Жри этот прах!»— и подуй на эту сыпучую землю. — И с этими словами он протянул старику немного земли.
Сел старик на своего яка и опять пустился в путь. Как только он приехал, на него напала собака с мордой в желтых пятнах. Он забросал ее сухой землей, и собака упала и вытянулась. Он пошел, воткнул меч справа и сказал:
— Вырасти золотым тополем! Пой, золотая кукушка!
Воткнул ножны слева и сказал:
— Вырасти сахарным деревом! Пусть каплет с тебя изюм!
Затем опять пустился в путь и вернулся домой.
— Что теперь будет, уж не знаю. Я сделал все, как было сказано. Собаку я уложил.
— Ну, все в порядке, папаша. Вы человек старый, ложитесь и выспитесь хорошенько! А я попасу коз и вернусь.
И он отправился пасти шесть коз и охотиться на сусликов и хомяков. А потом мальчик поскакал к юрте Хараатай Хаана, напевая:
— Мой черный меч, стал ли ты золотым тополем? И закуковала ли уже на нем золотая кукушка? И стали ли ножны моего черного меча сахарным деревом? И каплет ли с него изюмный сахар?
Когда хан встал ночью, с большого синего дерева капал изюмный сахар, а на макушке золотого тополя распевала золотая кукушка.
— Ну, старуха, теперь уж нам не удастся отказать этому жалкому старику, что приходил вчера. Теперь-то уж он заберет нашу дочь.
— Ну и что? Может быть, как раз это ей и суждено. Как знать, может быть, этот старик не простой, — сказала она.
А мальчик сказал:
— Ну, завтра пойди уж туда еще раз
— Что бы ни случилось, мой мальчик, я не боюсь, — ответил старик, надел на своего несчастного яка вьючное седло и отправился в путь. А мальчик дал ему еще наставление:
— Привяжешь своего яка прямо к золотому тополю. А когда ты туда приедешь, тебя станут прогонять. Не обращай на это внимания!
Когда старик привязывал своего яка к золотому тополю, явился молодой парень и заорал:
— Этот старик привязывает своего яка к золотому тополю хана!
Старик сказал:
— Заткни глотку! Я знаю, что делаю, — и толкнул парня с такой силой, что тот сразу свалился замертво.
А он, старик, пошел к хану.
— Что ты за надоедливый старик! Все ходишь и ходишь… Я тебе ее не отдам. К тому же ты еще и убил на дворе человека!
— Ну, не так это страшно, хан, — сказал старик, вышел, дал мертвецу пинка, и тот вскочил на ноги.
— Да, нелегкое это дело, старуха. От этого старика не отделаться. Он оживил того человека. Что же нам теперь делать? — во второй раз спросил хан совета своей жены.
— Ну что ты за глупый хан! Как может хан, управляющий так долго целым ханством, быть таким простаком? — сказала супруга хана. — Ведь говорится: «Под раной на спине все равно конь, под меховой шубой всегда скрывается юноша».
И опять вошел старик:
— Завтра я хочу во что бы то ни стало женить сына. Это, говорят, принесет ему счастье.
— Ну и надоел ты мне сегодня, прямо сил нет. Хочешь прийти завтра, приходи, — сказал хан.
Вернулся старик домой и говорит своему сыну:
— Хан наконец сказал: «Приходи завтра!» Что нам теперь делать, сынок?
— Ну, раз уж он сказал, чтобы ты пришел завтра, то мы пойдем, папаша, — ответил мальчик.
Старики вместе с шестью своими козами и своим яком снялись с места и пустились в путь. А сын их уже не был таким, как прежде, он опять из мальчика превратился в лягушонка.
— Ну, теперь все кончено, теперь нам отрубят головы, — стонал старик. Но старуха сказала:
— Ах, замолчи, ну и отправляйся к своим высохшим мертвым! Лягушонок сказал:
— Поставьте хадгыыр прямо перед юртой хана!
Когда они построили перед юртой хана хадгыыр, принцессе он показался шестистенной белой юртой, а для чужих глаз это был только черный хадгыыр. Парень показался девушке крепким, краснолицым юношей, красивым, как месяц на пятнадцатый день и как цветок, выросший в укрытой лощине. А для других это была просто жалкая лягушка.
— Ну, старик, раз уж ты все-таки пришел, устраивай девять пиров! — сказал хан.
— Вот тебе и на, теперь он велел мне устроить девять пиров. Что же теперь делать, сын мой?