Сказки иных миров
Шрифт:
– Так вы с лордом Пешем...
– Нет, -- Реймун чуть улыбнулся.
– - У Надаля обычный клинок. Тормаш отличается от него количеством лезвий. У обычного клинка один, у тормаша -- в зависимости от умений воина, но не больше пяти. Потом покажу.
Темнело медленно, но сумерки сгущались. Мы спешились только у нежно-голубого дома с красочной алой вывеской и замысловатым названием. Внутри тепло, притом отопление не от печки, а от... Аналога
В глаза, как не странно, сразу бросились глаза. Карие глаза женщины толсто выделены бордовыми тенями, а у её дочери ничего подобного нет. И у Пеша серая подводка, а у Сальвера -- нет. У себя серые зеленоватые тени не смогла отмыть ничем, хотя перепробовала много средств. Что это за естественная аномалия -- в голову не приходило ни одной идеи.
Нурино ахнула. По всей видимости, Сальверы закупают одежду в этом магазине, так что хозяйка давно знает Реймуна. Учитывая факт, что в обычном состоянии совсем не тучный, мальчишка потерял около трети своих изначальных килограммов. Госпожа Нурино шокирована, но не удивлена. Она сетовала на излишне нервную царскую службу, в то же время подбирая одежду для Реймуна.
Мною занялась её дочь Фелисо. Выбрали новое нижнее платье, тулузу, тёплую накидку и набор лент для волос. Отправили младшего брата Фелисо к сапожнику и примерили ночную рубаху. Как обслуживали лордов я не знаю, но у меня претензий нет. Тем более, что оплата не из моего чудом спасённого после взрыва силы кошеля.
Выйдя из комнаты, с удивлением узнала, что лорды ждали только меня. Реймуна одевали с нуля, исключая обувь (тулузу я сожгла и рубаху несколько позже тоже, на всякий случай), но закончили с ним раньше. Возможно всё дело в опыте продавца. Обувь чуть запоздала и я, не рассматривая, надела. Теперь эстетический дух Сальверов точно не потревожу и никого не заставлю падать без чувств от шока.
Оставаться в городе больше не было смысла. Стоит поспешить в поместье, чтобы успеть к ужину.
ГЛАВА 4: В ПОМЕСТЬЕ САЛЬВЕР
В НАЧАЛО СТРАНИЦЫ
***
После вчерашней метели весь двор снова усыпан блестящим белым снегом так, что невозможно пройти. В окно видно, как множество человеческих следов путаются вокруг, но исчезают под лопатой дворника. Птиц не слышно вовсе, хотя они обычно заливисто поют до обеда. Даже собаки молчат, не играясь во дворе во время прогулки. Видимо, их не решились вывести с псарни в такой лютый мороз. За пределами комнаты также всё было совершенно тихо, аж тошно.
Маюрано, околев, неспешно поднялась с подоконника. В преддверии главного события в её жизни, она сильно нервничала. Старшие братья: Кентин и Реймун, её опора, всегда находились рядом, но
Слишком тоскливо. Возможно, когда у Кентина родится ребёнок, в поместье станет чуточку веселей, но Маюрано уже не будет здесь. Вскоре её выдадут замуж, и она станет хозяйкой совершенно чужого дома с надеждой изредка писать родителям и ещё реже видеть их в живую. Она единственная дочь в семье, а потому ей не с кем разделить свою горькую долю, не с кем даже обсудить насущные страхи. Спрашивать у матери -- пустая трата времени, она всё равно не скажет правды. Ей лишь бы не нарушить закон, выдержать рамки приличий и выпнуть детей строить собственные семейные гнёздышка. На Реймуна она давно махнула рукой, а Кентину и Маю -- отдуваться.
– Это... невозможно, -- прошептала Маюрано и сорвалась с места.
В небе она увидела орла. Из деревень никогда не присылают птиц, если не случилось чего серьёзного. В последние дни и родители, и брат вели себя слишком подозрительно для очередного дня, а значит что-то действительно случилось. Но что именно, Маю предположить не могла. За последнюю неделю она не могла даже подгадать момент, чтобы подслушать разговоры взрослых и узнать, что же случилось. Её каждый раз ловили и выпроваживали в свою комнату. Что от неё скрывали -- страшно представить, но знать очень хочется.
Возможно -- это шанс. Шанс вызнать секрет, строжайше охраняемый родителями и Кентином. Но длинная тулуза мешала бежать, а маленькие каблучки домашних туфель стучали по дощатому полу, как телега по мощённой камнем дороге. Как жаль, что ковры расстилают только в комнатах! Толстый ворс бы надёжно сокрыл приближение девушки от других людей, но сегодня ей повезло. Никто не собирался скрываться: отец, закрыв глаза, поглаживал по голове рыдающую на его груди мать, пока брат, придерживаясь за спинку кресла, пытался отдышаться. Неизвестная угроза миновала.
– Что произошло?
– - Маюрано, стараясь не стучать каблучками, вошла в комнату и прикрыла за собой дверь.
– - Все в последнее время такие нервозные.
– Реймун был ранен, -- всхлипнув, женщина выбралась из объятий мужа, повернулась к дочери и улыбнулась.
– - Он десять дней пролежал без сознания, был при смерти. Но сейчас едет домой и будет к ужину.
– Что?!
Мир пошатнулся. Всесильный самый умный старший брат, самый юный за всю историю царства тормаш был... ранен? Быть того не может. Реймун не мог проиграть, никто не мог победить его в бою. Перед ним, кроме семьи, не испытывает страха только царь... и то, нельзя сказать, правда это или нет. На щёки девушки хлынули слёзы. Брат мог умереть, а ей ничего не сказали. Если бы он не смог выжить, то в следующий раз они бы увиделись только на похоронах. Она бы даже не смогла попрощаться с ним и сказать, как сильно его на самом деле любит. Ведь они так много ссорились в детстве, а потом он уехал в Калрис. Без Реймуна жизнь стала совершенно другой.