Сказки иных миров

Ankeny Paige S

Шепча на родном языке "идет бычок качается, вздыхает на ходу", провела пальцами невидимую линию на спине сверху вниз в нескольких сантиметрах от кожи. Следом за мною она вскипала, лопалась и превращалась в пар, оставив полосу чистой розовой горячей кожи. На фоне больной выглядело впечатляюще.

– Так почему ты сразу ничего не сделала, ведьма?!
– - выпалил Пеш, как только пришел в себя. Реймун без поддержки упал на спину и содрогнулся. Лорд опешил и приподнял его снова.

–

Лорд Сальвер не был готов к этому. Мог погибнуть, -- соврала я, смекнувши, что правду говорить нельзя. Я всего лишь начинающий демиург, но для выдуманных мною людей -- волшебное создание. Может, сказитель Звезды Истины?

Оставшаяся больная часть спины исцелилась щелчком пальцев, весьма неудачным щелчком. Реймуна аккуратно переодели, положили и снова натянули одеяло до ключиц. Подсунув под шею ладонь, я пыталась осторожно прощупать сломанную кость под затянувшейся раной. И череп, и позвонки, казалось, в порядке.

Несмотря на видимое хорошее состояние (исключая вес тела), приходить в себя молодой лорд не спешил. Скорее всего при падении пострадал спинной мозг, который не успел восстановить функции по исцелении... и пришло понимание. Реймун Сальвер мёртв. Жизнеспособность тела поддерживается моим желанием. А значит, пора собирать манатки и бежать с земель Сальверов. Да хоть в столицу! Там найти Паскау, рассказать о случившемся (на свой манер) и с его помощью разобраться, что моё сознание придумало для большого города. Собирать много и не нужно: только одежду, подаренный мне проезжим гостем набор ножей и кошель с собранными за сорок лет деньгами.

– Лорд Пеш, узнайте у старосты и предоставьте мне список продуктов с наибольшей полезной жирностью. Лучше рыбу. Я отберу из них обед для лорда Сальвера. Вместе с нормированной физической нагрузкой он достаточно быстро восстановит прежнюю форму.

– Реймун сейчас спит?
– - уточнил Надаль Пеш, в ответ получив лёгкий кивок и направление на дверь.

Почтеннейший лорд, задумавшись, не шелохнулся, пока я не погнала его прочь классическим "больному нужен покой". Сама же в это время прикидывала, что можно и нужно взять с собой в обязательном порядке, а что все-таки не стоит. Была бы возможность, я бы избушке наколдовала курьи ножки и отправилась бы в путешествие с комфортом.

Комплект нательного белья, несколько рубах, по паре тулузы и штанов, мыло, кошель, набор ножей... Впрочем, еще расчёску, а мыла побольше. Точно, ножницы и наждачный брусок. Два больших полотенца для купания. Запасная пара обуви и четыре пары носок. Надо бы коробочку мелков и бумагу, но это как в сумку влезет. Если всё самое необходимое вообще войдёт.

Выжидая время, пока Надаль Пеш отойдет от избушки на приличное расстояние (выполнение данного ему задания займет около часа), я металась от одного угла к другому, собирая вещи и утрамбовывая их в вручную сшитый портфель года два назад. Он такой тканевый с меховыми вставками, так что достаточно вместительный и не должен порваться от нагрузки.

Перед тем, как надеть тёплую накидку, я в последний раз подошла к Реймуну, жалея,

что так и не смогла ему помочь. Не важно, существует он или нет, но хотелось бы ещё хоть раз увидеть его серьёзные синие глаза. Мне даже показалось, будто всё происходящее взаправду, а моя шутка-месть привела к смерти человека. Фактически совсем ребёнка. Не знаю, сколько ему лет по меркам этого мира (ни разу не встречала здесь использующих понятие "возраст"), но в реальности я бы дала ему лет двадцать. А после, с учётом некоторых деталей, например, голоса, скорректировала бы до шестнадцати-семнадцати. Когда подростки выглядят старше своих лет -- обычное дело.

– Ты будешь жить, -- прошептала я, вспоминая правильное произношение на родном языке (как понимаю, все "заклинания" начинают работать только будучи произнесёнными на русском).
– - Так живи.

Улыбнувшись, я вздрогнула: за окном началась вьюга. Притом началась резко, без всякого предупреждения, как наступление сумерек. Снег выбил мутную жёлтую плёнку из окна, ветер (буран!) влетел в избушку, опрокидывая вещи с полок и сдёрнув меховую накидку с крючка. Билось стекло. Печь потухла.

Затрещали стены и сорвало крышу. Рухнули полки. Стены за печкой, стоящей в углу, разлетелась в щепки, а другие две покатились брёвнами в лес, упав под наклоном. Пол задрожал и провалился. Развалилась печь, распавшись глиняными кусками. Стол пал вместе с Реймуном, когда подкосились и обломались деревянные ножки.

От накатившего ужаса я не могла пошевелиться. Когда локальный армагеддон закончился, от избушки осталось немного: местами проломленный дощатый пол, перевёрнутые табуреты вокруг крышки стола с лежащим на ней Сальвером, нижние брёвна стен, сломанная по диагонали дверь на лесенке, битое стекло и обломки полок, основание печи... Зато выжила накидка, хотя собранный мною портфель сожжён дотла.

И в абсолютной тишине прозвучал тихий-тихий стон:

– Спина-ааа...

***

Реймун без оглядки на совесть поедал прожаренного Аймуне кролика, который, в общем-то, был подарен мне. Кролик был найден той же лайкой, правда обгорелый, и принесён обратно. Бедное дитятко за пролёжанное время оголодало настолько, что кроликом делиться не собиралось ни кусочком. Заботливый, однако! Если так пойдёт и дальше, то испортить фигуру перееданием я не смогу, даже если очень сильно постараюсь.

Доктора в спешке собирали свои вещички и отправились в город, из которого и были вызваны. Как известно, толку они не принесли никакого, а вот взбесить юного Сальвера смогли на раз. Всё то время, якобы проведённое без сознания, он прекрасно осознавал и мучился от врачебных процедур, притом совершенно бесполезных. Оказалось, что Реймуна боится не только мнительная Аймуне, но и кто только встретится ему на пути. Причина -- военные заслуги перед царём. Больше мне никто говорить не захотел, а сам виновник, стараясь выдерживать правила этикета, расправлялся с мясом.