Сказки из Скородумовки. Чурочки березовые
Шрифт:
– Ох, солнце как светит. Небо синее, красота кругом. А я в кузне темной дни и ночи проводила, часы от сна урывала, чтоб лишнюю молнию выковать. Веришь. Ксюшка, я за всю жизнь столько не работала.
– Верю, конечно, - усмехнулась девочка.
При свете солнца Марфа казалась еще грязней, будто в печке спала.
– Ишь, зубы скалит, - Марфа уперла руки в бока, - тебе ли хохотать, вот увидит старуха платье...
– А-а-а,- пронеслось над облаками, - порва-а-ала, порва-а-ала. Засеку, до смерти засеку.
От
– Ты чего?
– загромыхала Марфа, рывком ставя девочку на ноги, - некогда рассиживаться.
Марфа ухватила Гостюшку за руку и затопала по облачной мостовой.
– Небо большое, - пыхтела она, - где-нибудь да скроемся.
– Ого, - Марфа остановилась, - перед ней простиралось синее небо без единого облачка.
– Все, погубит нас старая, прощай, Ксюшка. Ты зла-то на меня не держи, и я на тебя за Бы не обижаюсь.
– По чумазой щеке поползла слеза.
– Я хоть шумливая, а в душе добрая. Не о себе я жалею, Ксюшка, а о том, что и в путь мы бестолково отправились и не помогли никому, пропадут наши мужики, и сыночек мой, кровинушка моя...- Марфа завыла в голос.
Гостюшка всхлипнула. Обернувшись, она увидела Коварну. Та шла не торопясь, волосы, свитые в плетки, переползали с плеч на спину.
– Облака, облака, разойдитесь, - заплакала девочка, - не дайте ей к нам подойти.
Но старуха, видя, что облака, поддавшись просьбам девочки, хотят уйти из-под ее ног, клюкой цепляла их нежные бочка, грубо разрывая невесомую дымку.
– Вот и смерть пришла, - спокойно сказала Марфа, - а я все думала, какая она. Страшная! Раз в голодную зиму к нашей избе волк вышел, у него глаза, как у этой старухи были.
Марфа с Гостюшкой обнялись. Но тут, едва не задев их, из облака над головой упала разноцветная только что сотканная радуга.
– Садись, Марфа, - прыгая на цветную дорожку крикнула Гостюшка, - поехали.
Они съехали в речку, ухватились за радугу, дернули, и блестящее гладкое полотно обрушилось на их головы.
– А-а-а -, кричал кто-то - о-о-о!
– Полька, ты что ли, - Марфа изумленно смотрела на девушку, сидевшую на ворохе радуги.
– Гостюшка, Марфа, - взвизгнула Поля, - а я сегодня закончила радугу ткать, спустила ее к речке, хотела верхний конец хорошенько закрепить, чтоб не упала, а тут кто-то дерг, я и полетела вниз.
Поля хотела было встать, но тут же взлетела в воздух, Марфа еле успела ухватить ее за юбку.
– Удрать вздумали, - Каверна сверху грозила кулаком, - зря за радугу держитесь, растает она скоро, сами ко мне подымитесь. Больше вам деваться некуда.
– Коварна захохотала, отстегала косами девчушек, высунувших любопытные носы и зашагала в свой терем.
– Камешки из речки берите, - сказала Гостюшка, - они нам взлететь не дадут.
– И правда, - Поля вытащила их прозрачной воды круглый голыш, - держи, тетка Марфа, а то улетишь, неровен час.
– Мал
– Это в нас весу нет, - сказала Гостюшка, засовывая в карман фартучка голыш.
Прятаться решили под деревьями, Марфа ринулась к старому дубу, росшему рядом с рекой, прижалась к его стволу и, задрав голову, смотрела на облачный терем.
– Надо же, вот колдунья, как хорошо глаза отводить умеет, - снизу и не поймешь, что это терем, так, облако кудрявое.
– Не сможет нас Коварна достать, - засмеялась Поля.
– А ну как опять на нитке раскачиваться начнет, - спросила Марфа.
– Ей не до того, - успокоила тетку Гостюшка, - она Ветер в гости ждет, платье чинит
– Девки!
– Марфа повела носом, - хлеб пекут! Чуете? Хоть бы корочку сухую погрызть кто дал. Так хлебушка хочется, надоел кисель Коварнин.
Гостюшка принюхалась: теплая, душистая волна плыла в воздухе.
– Так бы запах и поела. Ам, ам, - Марфа принялась хватать ртом воздух.
Поля прыснула.
– Невмоготу, - пожаловалась Марфа, - я ж с утра и кисельку не похлебала, все молнии ковала. Вы, девки, как хотите, а я пойду. Если люди добрые - попрошу кусочек, а если злые...Марфа огорченно вздохнула
– Так не евши и останешься, - качнула головой Поля.
– Куда там, - фыркнула тетка, - сама возьму, - и, задрав рукав, показала бугристую, как у крепкого мужика руку.
– Зря что ли в кузне молотом махала.
Марфа зашагала на запах.
– Иди, иди, - кричала с облака Коварна, - хорошо тебя встретят, я-то знаю.
Марфа подняла голову.
– Эй, Коварниха, что у тебя там в руке блестит, неужто иголка. Платьишко чинишь, образину свою морщинистую прикрыть хочешь? Не выйдет, что Ксюшка порвет, ничем не зашьешь. А то Ветерочек-мой дружочек. Тьфу.
Скоро вышли на лужайку, где стояла добротная изба с кружевными ставеньками и петухом на крыше, поворачившем нос по ветру.
На крыльцо вышел молодой хозяин. Смоляные волосы копной падали на плечи. Хозяин поправил пышные черные усы, пригладил бороду. Вертанулся раз другой на каблуках красных сапог, завертелся вихрем и улетел.
– Ох, - Марфа села, сбитая порывом ветра, Поля с Гостюшкой едва успели ухватиться за подол ее юбки: ветер едва не унес их.
– Хорошо камнями карманы набила.
– К Коварне полетел, - задрала голову Гостюшка.
– Пускай на невестушку без прикрас посмотрит, - ухмыльнулась Марфа.
– Пойдем, глянем, кто у него в избе хозяйничает.
– Бежать нам надо,- Гостюшка ухватила тетку за руку.-
– Еще чего. Есть я хочу, понятно? Меня отсюда дюжиной лошадей не вытянуть.
Марфа, открыв дверь вошла в просторную избу. В избе было опрятно и тихо. На столе, на чистом полотенце отдыхали ковриги хлеба. Хозяйка достала последний золотистый каравай из печки и положила его к остальным.