Сказки народов Азии. Том 3
Шрифт:
Принялась собака ее искать. Искала, искала, да не нашла.
— Это ты стащила! — набросилась она на мышку.
Та растерялась:
— Меня кошка заставила!
Не сдержалась кошка, бросилась на мышь:
— Я вот тебе!
Забилась мышь в норку, едва ноги унесла.
Видит собака, кошка во всем виновата, да как кинется за ней! Кошка прыг на дерево! Только тем и спаслась!
С тех пор собака, кошка и мышь перестали дружбу водить.
Сова и ворона
Монгольская
Перевод Г. Матвеевой
Едва совенок стал ханским сыном, как тут же обленился: целыми днями бездельничал, только и думал, как бы сытно поесть да сладко попить.
Ударили зимой сильные холода. Хан и говорит совенку:
— В жизни своей я так не мерз!
— Что ты, отец! — важно произнес совенок. — Мне доводилось видеть мороз и покрепче; помню, бывало и такое: у человека слюна на лету замерзала, а у быка рога обламывались! Сам я едва спасся от холода, я тогда в ветки зарылся на дереве.
— Да ты, выходит, много старше меня! — рассердился хан. — А притворяешься маленьким. Убирайся вон! — И выгнал обманщика из дому.
С тех пор у совы нет собственного дома, а днем прячется она в кроне дерева.
Прошло какое-то время, умер хан птиц, и стали птицы держать совет, кому быть теперь ханом.
— Пусть ханом будет сова! Ее все знают, да и по ночам глаза у совы так и горят, так и полыхают! Настоящий хан будет! — предлагает журавль.
— Этого еще не хватало! — возмутилась ворона. — Лапы у совы кривые, оперенье некрасивое! Глазищи желтые! А голос-то, голос! «Ух» да «ух»! Что может быть противнее? Такое страшилище на ханский престол возводить?!
Послушались птицы ворону, не сделали сову своим ханом. С тех пор сова и ворона — заклятые враги. Днем ворона не дает сове покоя, а ночью сова — вороне.
Почему верблюд любит в золе кататься
Монгольская сказка
Перевод Г. Матвеевой
Верблюд требовал, чтобы год назвали годом верблюда, а мышь твердила, что наступающий год должен носить ее имя, годом мыши прозываться. Что ж! Решили звери: кто из них первым увидит восход солнца, того имя году и дадут.
В ту ночь верблюд вовсе не ложился спать, все поджидал восход солнца, глаз не сводил с кромки неба на востоке. А мышь вспрыгнула
Солнце еще не взошло, а верхушки гор на западе загорелись алым солнечным светом.
— Я первая увидала! Первая! — громко запищала мышь.
Рассвирепел верблюд, повалился от злости в кучу золы и давай на спине кататься, все норовит мышь раздавить.
Назвали звери год именем мыши, а верблюд так в лунный календарь и не попал.
С тех пор ни один верблюд не может равнодушно пройти мимо золы. Только приметит кучку золы, бросается на спину и давай кататься в золе — это он думает, что расправляется с мышью, давней своей соперницей.
Почему петух поет на заре
Монгольская сказка
Перевод Г. Матвеевой
— Одолжи мне, дружище, твой хвост, на одну только ночь прошу. На свадьбу иду, принарядиться хочется. А рано утром я тебе его верну.
Согласился петух, отдал павлину свой хвост.
Утро пришло — павлин хвост не возвращает. День наступил — павлин и не думает с хвостом расставаться. Так и присвоил себе роскошный хвост петуха.
А петуху что ж остается? Как начинает светать, петух кричит «ку-ка-ре-ку!». Это он павлину напоминает:
— Отдавай, негодник, мой хвост!
Сорока и семь зеленых яиц
Монгольская сказка
Перевод Г. Матвеевой
— Дай мне одно яйцо, сорока. Я его съем.
— Ни за что не дам! — крикнула сорока.
— А коли так, я разбегусь и осину твою поломаю, пыль столбом пущу!
Перепугалась сорока и отдала плутовке одно яйцо.
Повадилась лиса ходить к сороке каждый день и всякий раз получала по зеленому сорочьему яйцу. Вот осталось в гнезде одно-единственное яйцо. Пригорюнилась сорока, заплакала. Вдруг, откуда ни возьмись, мышка выскакивает.
— Почему ты плачешь? — спрашивает она у сороки.
— Как же не плакать? — отвечает сорока. — Повадилась ко мне лиса ходить да яйца выпрашивать. «А не дашь, — говорит, — я разбегусь и осину твою поломаю, пыль столбом пущу!» Все яйца съела, последнее осталось.