Сказки о дятле, принцессе и политических играх
Шрифт:
Боясь повредить дятла, я положила его на траву. Медальон зацепился за мой браслет, только потому я взглянула на подарок мага-теоретика.
Кокетливо наклонив голову и улыбаясь художнику, из-за тоненькой рамки-венка выглядывала Настастья Филипповна.
Когда я проснулась, было темно. Мне было безразлично, день на дворе или ночь. Но что-то мне подсказывало, что сейчас ранние вечерние сумерки. На спинке моей кровати сидел дятел. Я знала,
Он увидел, что я проснулась, и улыбнулся одними глазами.
— Ты спала четверо суток. Хорошо, что успела, — ласково сказал он. — Пока я еще…
Он закашлялся. Я почувствовала, как на моих щеках появляется горячий румянец.
— Вот ты мне и отомстила, как хотела когда-то, — он повернулся так, что я не могла видеть его лица.
— Никогда не хотела, — призналась я. — И не знаю, месть ли это. Возможно, для тебя это будет благословением.
Он усмехнулся, но сам не поверил в эту усмешку. Как и я.
— Я слетал в город. Принес тебе в дорогу булочек с корицей и грейпфрутов. Еще и книжку твоего любимого автора положил. Говорят, новинка. "Королева и пастух". Там есть забавные места, — его голос звучал очень глухо, как сухой крошащийся тростник. — Я разговаривал с Федором. Говорят, проклятье снять практически невозможно. С людей. Дятлы же абсолютно не изучены…
— Разве для тебя есть что-то невозможное? — спросила я.
Он перелетел ко мне на колени. Мы долго молчали. Я гладила его по красным перьям, а он забавно фырчал.
— Пусть это останется загадкой для тебя, — тихо сказал он, когда я успела забыть свой вопрос. — Тем более, теперь я почти супергерой. Не боюсь боли. Не нуждаюсь в еде и сне. Сплю и ем, скорее, по привычке.
Мы снова замолчали. Он легко вспорхнул с моих коленей и перелетел на подоконник. Я осталась полулежать в кровати.
— Прощай. Есть вещи, которые не стоит делать по привычке, — он коротко рассмеялся. — Я хочу быть далеко, когда… Когда будет все.
— А сейчас не все?
— Не все, — ответил он через некоторое время. — Думаю, ты почувствуешь. Прощай, может быть, и увидимся когда-нибудь, но не хотелось бы.
Он легко открыл окно и вылетел навстречу звездному небу. Я закрыла глаза и почувствовала его: как он скользит между потоков ветра, как ныряет вниз, как петляет среди деревьев…
— Прощай, — эхом отозвалась я.
Я слушала себя еще очень долго, находя в себе его эмоции. До тех пор, пока снова не заснула.
Я спустилась к завтраку из вежливости. Есть мне не
— Доброе утро, Ваше величество, — поздоровался он.
— Вам того же, — хмуро отозвалась я. — Надеюсь, вы не планируете упасть передо мной на колени, смотреть на мои перси, покрывать поцелуями мои тонкие пальцы, а потом тащить куда-нибудь?
Андрей поперхнулся. Впервые за многие дни нашего знакомства с его приятного смуглого лица сошел румянец.
— Королева?
Я достала из-за спины книжку, которую мне оставил дятел, раскрыла ее и принялась читать с выражением:
— Грациозность королевы не могла не вскружить пастуху голову. Едва ее аккуратная туфелька ступила на ромашковое поле, он подхватил девушку на руки и понес ее в хлев. Опустив королеву на сено, пастух опустился перед ней на колени и покрыл поцелуями ее ладони, запястья и плечи…
— А там разве дошло что-то до персей? — тихо спросил он.
— Это-то и самое обидное, наличие персей вы нагло игнорируете на протяжении всей сцены! — возмутилась я. — Почему безродных девиц тащат в библиотеку или кабинет, а королева должна мерзнуть в хлеву? Не хочу показаться занудой, но там еще и пахнет неприятно…
— Как Вы догадались? — он выглядел очень беспомощным, словно я собралась его пытать.
Я долго смотрела на Андрея, прищурив глаза. Никогда не думала, что Мышкин может быть таким забавным.
— Дятел помог. Мы оба не могли понять, на какие средства вы с братом существуете. Он догадался первым, вероятно, обнаружив Ваш черновик. Если помните, на нем Вы начертили карту, которую оставили на подоконнике. Потом он слетал в город, как раз тогда, когда начали продавать ваш новый шедевр, — рассказала я. — Вы очень быстро пишете. А как быстро Вас печатают!
— Вы будете меня шантажировать? — он, наконец, смог взять себя в руки.
— На что мне это? — удивилась я. — Наоборот, Вы умница. А как ученому я даже хотела предложить Вам работу в столице. Вы всегда можете мне понадобиться. Жалование, конечно, не сравнится с авторскими гонорарами, но Вы сможете совмещать.
Я звонко рассмеялась. Отчего-то я была уверена в том, что Андрей согласится. Он все еще стоял, не понимая, что произошло, и я веселилась все сильнее и сильнее.
А где-то глубоко-глубоко в душе, там, где обычно появляются кошки, я продолжала чувствовать дятла. У него все было хорошо. Мой пернатый друг наслаждался полетами, выпивая все эмоции от них до дна. И мне было светло и приятно знать об этом.