Сказки про Сталина
Шрифт:
– Меня? Но за что? Какое еще мужество и героизм, если я того боя даже не помню?
– Решение принято по совокупности всей кампании и трех представлений – от Коминтерна, редакции Правды и МГБ. А что не помнишь – не переживай, может вспомнишь еще. Сам факт, что ты в той машине находился, свидетельствует и о мужестве, и о героизме. А итогом всей Карибской компании и, в немалой степени, твоих репортажей, стала в том числе и Чилийская революция, и вообще усиление наших позиций во всей Латинской Америке.
Так что не скромничай, заслужил - получай по праву. Созданный тобой образ настоящего коммуниста, сильно изменил расклад сил. С нами теперь очень охотно
* * *
15 сентября 1953 года. Подмосковье. «Баковка». Новая база сборных СССР по футболу и хоккею. Канцелярия главного тренера сборной.
Новая база сборных СССР по футболу и хоккею еще строилась. Задумана она была с большим размахом и крытые манежи, для зимних тренировок футболистов и летних, с искусственным льдом, для хоккеистов, все еще находились в строительных лесах, но и сделано уже было немало. Во всяком случае, канцелярия главного тренера обеих сборных, построенная как аэродромная диспетчерская вышка, башней над жилым корпусом, была полностью закончена.
Эта канцелярия была одновременно и личным кабинетом Всеволода Боброва, и классом для тактических занятий, и главным наблюдательным пунктом базы, имея с почти сорокаметровой высоты отличный обзор «до самых до окраин». Василий Сталин отложил бинокль, в который наблюдал тренировку футбольной юношеской команды. Где, привезённый им неделю назад, Альфредо Ди Стефано играл двусторонку с юниорами.
– Не подошёл он тебе? – с нотками разочарования в голосе, спросил генерал-полковник ВВС.
– Подошёл, Вася. Он и правда намного лучше меня. Хорошо хоть, в хоккей не умеет.
– Хорошо. – кивнул Василий Иосифович, - В хоккее мы и без него справляемся. А почему ты его с юниорами тренироваться поставил, Сева?
– Если ты заметил, его команда играет семь против тринадцати. Когда ты его привёз, он весил восемьдесят три килограмма. Сейчас уже семьдесят шесть, и с места чуть ли не на метр подпрыгивает. Не может он пацанам проигрывать, вот жилы и рвёт. Сам проболтался, а я это просто использую.
– Как проболтался?
– Да как и все болтуны. Приехал, походил, посмотрел и говорит с наглой мордой - вы, русские, в футбол играете плохо, потому что вы его не любите. Вам всё равно, что футбол, что хоккей, а футбол нужно любить искренне. Даже сильнее, чем жену. Гораздо сильнее, с женой можно ругаться, а с футболом нет, футбол должен быть богом. Вот я его к юниорам и отправил, любовь свою доказывать. Начал выставлять девять против одиннадцати, а сейчас уже семь против тринадцати, а всё равно этот че выигрывает. Думаю, он гений. жаль только, что по-русски плохо понимает. Но с пацанами он быстрее разговаривать научится.
– Научится. – хмыкнул Василий Сталин, - Молодёжь нынче на язык бойкая. Значит, берёшь аргентинца в Венгрию?
– Беру, Вася. И в ВВС-ВДВ, если получится, его забери.
– А почему вдруг не получится? Главное, что ты согласен.
– Хочет он слишком
– Вы, всей командой, бесплатно получили квартиры, Сева. Хочешь поинтересоваться, сколько такая, как у тебя квартира, сейчас стоит в Монреале? И сколько за такую собственную квартиру там приходится платить налогов? Альфредо нашу систему пока не понимает, это естественно, вот и запрашивает, как привык, да с запасом, на всякий случай. Ничего, всё объясним, поторгуемся, уверен, что договоримся. Да и с нашими контракты будем заключать, не будет больше липовых лейтенантов, будут профессиональные футболисты. Как актёры в театре. Думаешь, в театре прима получает столько-же, сколько и статисты? Ну-ну. Так что готовьтесь к тому, что тот же Стрельцов будет получать в разы больше стариков. Как Яшин и Пушкаш в Динамо.
– Яшина надо было к нам забирать, пока он под Хомичем сидел.
– Маргелов пробовал, так там чуть до мордобоя не дошло. Никто нам больше ничего просто так не отдаст, Сева, закончились жирные годы. Но в Венгрию ты Яшина обязательно возьми.
– Его и планирую. Вась, а как будет устроен профессиональный футбол? Я же тренер Сборной, должен заранее всё учитывать.
– Не решили, пока, Сева. Нет у нас ещё нужных законов. Договорились только об одном, Государство выделяет всем шестнадцати командам высшей лиги одинаковый бюджет, а дальше… Хотели разрешить финансирование за счёт взносов членов клуба, но это сразу убьёт всю интригу. Понятно, что с нами и с Динамо, в этом случае, никому не тягаться. В наши клубы по нескольку миллионов болельщиков вступят. Получится чемпионат двух команд.
– Не получится. Нам, в Москве, ещё со Спартаком делиться придётся, а есть ещё Ленинград, Киев, Минск, где за москвичей точно не будут болеть и захотят иметь свои клубы. Вот тебе уже шесть из шестнадцати. ЦДСА наверняка захотят возродить – семь.
– И ЦСК ВМФ в Севастополе – восемь. Всё это считали, Сева. Но даже эти восемь всё равно делятся на два и шесть. Мы с Динамо будем им раз в десять лет первенство уступать. А остальные восемь, вообще статисты получаются.
– Только поначалу. Начнут при клубах работать спортивные школы, а там уж кому повезёт.
– Да брось. Я ведь не случайный прохожий. Кому на Стрельцова повезло? Всё, что ты говоришь, я слышал десяток раз. Думаем пока, Сева. А ты думай о Венгрии. Я ведь не шутил, когда сказал, что если проиграем – застрелюсь. Я ведь перед всем Президиумом ручался, мне такого позора не пережить.
– Сам понимаешь, Вась, что такое Венгрия. Мы, считай, в квалификации финал Чемпионата мира играем. Но мы выиграем. Если проиграем – я застрелюсь на твоей могиле.
– Годится. Только постарайся стрелять так, чтобы её твоими мозгами не забрызгало. Я лётчик, люблю чистоту. Да, кстати, вот твоя книжка, что ты просил подписать у Че.
* * *
12 сентября 1953 года.
Девятнадцатилетний Юрий Гагарин смотрел в окно, скорый поезд Москва-Симферополь прибывал в Мелитополь, скоро можно будет выйти и размять ноги, стоянка в Мелитополе почти сорок минут.
Юра Гагарин ехал учиться в знаменитое Качинское Высшее Военное Училище Лётчиков, то самое училище, в котором воспитали Василия Сталина, только прошедшим летом перебазировавшееся из Сталинграда обратно в Крым. Невероятно, но перед глазами Гагарина сейчас плавно проплывали пригороды Мелитополя. «Завтра утром будем на месте». Чудеса… История эта была немного похожа на сказку про Золушку.