Сказки с окраин
Шрифт:
– Агат, – задумчиво повторил Феликс Петрович, и в его глазах появилась легкая печаль.
– Я хочу знать, когда, – упорствовала Лия. – Это все надо прекратить!
– Нет, Лия, – твердо сказал Феликс, строго взглянув на племянницу. – Даже не думай об этом! Ты погибнешь!
– Дядя, неужели ты не понимаешь, что мы все давно уже погибли, когда наши предки присягнули Хитриковым?! Ты не думал, что Игнат Васильевич сделает с нами, когда добьется своего? Он не посвящал тебя в эти планы?
– Не посвящал, – об этом Феликс думал не раз и очень хотел верить, что Игнат не сделает ничего плохого.
– Он не остановится, – спокойно проговорила Лия. – И в данном случае мы спасаем еще и себя, нашу семью.
– Лия. Я не могу допустить, чтобы ты погибла.
– Если я сниму медальон в замке, то умру, – задумчиво сказала девушка, глядя сквозь Феликса. – Если я этого не сделаю, то все равно умру. Игнат наверняка об этом позаботится. Жить под его диктатурой я не смогу. Обретя бессмертие, он захочет обзавестись слугами и рабами. Так что, по любому, меня ничего хорошего уже не ждет. Но я имею право выбирать, как погибнуть! – она сделала паузу и, удостоверившись, что дядя ее правильно понял, повторила вопрос: – Когда надо вернуть медальон?
– Сегодня. В день рождения Агаты. До полуночи. Несколько сот лет назад ей должно было исполниться 21.
– Успею, – сказала Лия, вскакивая с места.
– Подожди, – Феликс ухватил ее за руку. – Я тебя отвезу. Там есть одна дорога, в объезд города. И еще, – он отошел к комоду, открыл один из ящиков. – Там будет Игнат с Вероникой, она, может, и плохая ведьма, но неладное почуять может.
– И что?
– Вот, возьми, – Феликс Петрович держал в руках небольшую бархатную коробочку. – Это дешевая и грубоватая подделка. Подменишь медальон в замке. Так вернее. Я долго ждал подобного момента, часто думал, как и что лучше сделать, – он вздохнул. – Заранее сделал дубликат медальона. Только вот представить себе не мог, что это окажешься ты…
– Спасибо, дядя, – Лия крепко обняла старика. – Я очень тебя люблю!
– Я тоже люблю тебя, девочка моя, – еле найдя в себе силы выпустить племянницу из объятий и не заплакать, он глянул на часы. – Пора…
Машина затормозила перед узким мотиком, перекинутым через неширокую лесную речку. Подъехать ближе оказалось невозможно. Машина не помещалась на мосту. Отсюда до замка всего ничего, но дорога сильно заросла бурьяном и крапивой. Побеги прочно переплелись между собой и мешали идти, не говоря о том, чтобы бежать.
Лия спотыкалась о незаметные коряги, цеплялась ногами за траву. Несколько раз она упала, поскользнувшись о булыжник. Одежда намокла и испачкалась в земле, нога болела после последнего падения, но это не помешало девушке довольно быстро добраться до цели. Скоро она выбралась на ровную, утоптанную тропу, ведущую к подъезду замка.
На первом этаже горел свет. Из приоткрытого окна доносилась спокойная негромкая музыка. Слышался звон посуды и голоса гостей.
Лия забарабанила в дверь. Створка отварилась. На пороге с подсвечником в руке стоял Семен Николаевич, одетый в бордовый праздничный фрак. Он бы печален. Но его грусть сменилась выражением удивления, когда он увидел девушку.
– Вы? – растерянно произнес дворецкий.
– Тс-с! – Лия приложила палец к губам, просачиваясь в холл. – Где Агата?
– В
– А Хитриковы?
– Там же, – кивнул Семен Николаевич.
– Отлично.
Лия достала коробочку. Поменяв медальоны местами, она отправилась в зал.
– Вы уверены, что хотите этого? – осторожно спросил дворецкий, приподнимая зачем-то свечу над головой.
– Да, – решительно кивнула девушка. – Пора исправлять ошибки прошлого.
– Но вы… погибнете!
– Я уже погибла, – загадочно улыбнулась девушка.
Проходя мимо арок, Лия взглянула на себя в зеркало. Из голубоватого стекла в тонной позолоченной раме на нее смотрела бледная, взъерошенная особа. В растрепанных каштановых волосах запутались березовые листочки и семена каких-то растений. Синие джинсы в районе колен оказались испачканы землей и травой. Белая кружевная футболка разорвалась в некоторых местах.
Появляться в таком виде перед хозяевами и гостями вечера ей не хотелось. Лия по возможности отряхнулась и пригладила волосы. Разорвав футболку и обнажив одно плечо, завязала концы на талии красивым узлом. Удовлетворенно кивнув своему отражению, девушка вошла в зал…
Здесь было довольно многолюдно. Лия догадалась, что здесь присутствуют как сторонники Хитриковых, так и соратники Карчакиных-Земниковых. Кто есть кто, выяснять она не стала.
Молоденькая белокурая девушка в сиреневом платье встала из-за рояля. Раздались аплодисменты. Девушка слегка поклонилась и отошла в сторону. Это была Агата. На бледном лице отчетливо выделялись яркие розовые губы и насыщенно-зеленые глаза. Она была грустной и печальной. Сдавшейся и потерявшей всякую надежду на спасение. К ней попеременно подходили гости и участники вечера, что-то говорили и снова возвращались в свои уединенные кружки, продолжая беседы. Агата казалась потерянной и несчастной.
Такой же потерянной выглядела и графиня Мария Ивановна, сидевшая в изящном кресле возле горевшего камина. Она держала в руках хрустальный фужер с красным вином и рассеянно смотрела по сторонам, изредка кивая и отвечая на задаваемые вопросы. Ее муж, граф Лев Валерьянович, которого Лия видела впервые, стоял возле нее, придерживаясь за спинку кресла. Граф оказался невысокого роста и плотного телосложения, с добродушным выражением лица, небольшой лысиной в светлых волосах.
Агат находился рядом с Агатой, пытаясь всячески поддержать сестру. Малышка Лиза устроилась на толстом ковре у ног графини, обнимая и прижимая к себе большого плюшевого зайца. Как и все Карчакины-Земниковы, Елизавета выглядела потерянной и расстроенной.
Игнат и Вероника Хитриковы, злорадно улыбаясь, посматривали на каминные часы. Они ждали часа своего триумфа! Заметив яростный взгляд Агата, Игнат поднял свой бокал:
– За здоровье изменницы! – одними губами произнес Хитриков и тихо захихикал.
Агат что-то прошипел в ответ.
Недолго думая, Лия направилась к Агате. Карчекина-Земникова заметила ее. Судя по лицу именинницы, она пыталась вспомнить, где видела Лию раньше, но не могла.
Заметив приближение знакомой, Агат напрягся. Защитные силы медальона все еще ощущались, но Лию они уже не оберегали. Она стала уязвимой.