Сказки старого, нового и иного света (2 изд.)
Шрифт:
— А зачем?
— Чтобы вовремя увидеть Лесного Хозяина и убежать. У нас еще и очень быстрые ноги, поэтому иногда нас зовут быстроногими.
И юноша узнал, что он попал в Страну Великого Гризли. Это медведь-людоед высотой в три человеческих роста. Быстроголовые его очень боятся и поэтому всегда начеку: лишь только услышат тяжелую поступь когтистых лап, сразу убегают.
— Почему же вы не убьете этого гризли? — удивился Упавший-с-Неба. — У вас есть луки, есть томагавки, вас много, а он всего лишь медведь, хоть и большой.
Люди сказали:
— Мы могли
— А почему?
Но лесные люди вдруг разом повернули свои головы назад, как умеют делать только совы, и бросились наутек, да так быстро, словно провалились под землю: были — и не стало.
Упавший-с-Неба тоже повернул голову — и задрожал. Из зарослей, треща сучьями, вышел огромный-преогромный серый медведь, увидел человека, издал оглушительный рык и поднялся на задние лапы. Он навис над замершим от ужаса юношей, оскалил острые, как нож, клыки, занес лапу, немного помедлил и почесал когтями затылок.
— Какой-то ты не такой, — проревел Великий Гризли. — Почему ты не убежал, как остальные? Разве ты меня не боишься? Кто ты?
— Я Упавший-с-Неба, и я очень тебя боюсь. А не убежал я, потому что у меня медленно поворачивается голова и у меня небыстрые ноги, — обреченно ответил юноша. Он ведь был хоть и робкий, но честный.
— Это хорошо, что ты меня боишься, — успокоился Великий Гризли. — Я люблю, когда меня боятся. Давай, поори от ужаса, а потом я тебя растерзаю и сожру. Всегда так делаю.
Юноше очень хотелось заорать от ужаса, но он не стал, потому что еще больше, чем медведя, он испугался, что Большой Отец ему скажет: «Иди ко мне, Орущий-от-Ужаса». Лучше уж погибнуть Упавшим-с-Неба.
И он сказал:
— Я кричать не буду. Жри меня так.
— Нет, так мне невкусно! — Медведь топнул лапой. — Ты меня обманул! Ты меня не боишься! А тот, кто не боится, не выделяет пот страха! Я не могу есть сухое мясо без соуса! Трясись, ори, потей!
— Не буду.
Упавший-с-Неба стал смотреть не на ужасное чудище, а вверх, где среди листвы немножко просвечивала синева. Он приготовился к тому, что сейчас будет очень больно, зато потом Большой Отец позовет его туда, где никогда-никогда не заходит солнце.
— Ах вот ты как! Даже смотреть на меня не хочешь?! Лучше останусь голодным! Тьфу на тебя, тот, кто не убегает! — обиделся Великий Гризли, развернулся и затопал прочь.
Так юноша узнал, что его теперь зовут: Тот-Кто-не-Убегает. И очень обрадовался. С таким именем нестыдно вернуться домой.
Он запел и легким шагом пустился в обратную дорогу. А лесные жители до сих пор всё вертят головами и быстро убегают — берегут свою древнюю традицию и гордятся ею.
Тот-Кто-не-Убегает
Но среди высоких трав, близ чистого ручья, ему повстречалась девушка какого-то другого народа. Он сразу это понял, потому что девушка была не бритоголовая, а с волосами — недлинными, едва достигавшими плеч, но очень красивыми. И лицо у нее было такой красы, что юноша сразу забыл об Утренней Росе, по которой вздыхал все минувшие месяцы.
— Кто ты, несказанно красивая девушка? — спросил он.
— Я Нестригущая Волосы, — ответила девушка, и оказалось, что она все-таки из круглоголовых, просто уже целый год не стрижет волосы.
— Мне надоело смотреть в воду на свою лысую голову, — сказала она. — Это уродливо. Я очень боюсь Волосатого Страха, но еще больше я боюсь уродства. Поэтому я ушла от наших и живу одна в шалаше на берегу ручья. Каждый день мои волосы становятся немножко длиннее. Я смотрю на свое отражение и радуюсь. Когда колдун наконец меня найдет, по крайней мере я умру красивой. И Большой Отец не крикнет мне: «Эй, Лысая Уродина, ты будешь пугалом, которое отпугивает злых духов от моих кущ!».
— Позволь мне остаться с тобой, — попросил юноша. — Я тоже хочу смотреть, как твои волосы каждый день становятся длинней, и радоваться.
— А как тебя зовут? — спросила Нестригущая Волосы.
Он ответил, его имя ей понравилось, и они стали жить вместе.
Утром он говорил: «Твои волосы еще чуть-чуть отросли», и оба радовались, и были счастливы.
Но однажды ночью они пробудились в своем шалаше оттого, что громко зашелестела трава. Дул ледяной ветер, гнал над землей серый туман, и из него выплыло черное косматое видение с горящими огненными глазами. То был колдун Пахин-Икопа, Волосатый Страх.
— Беги, прячься! — крикнул юноша.
Нестригущая Волосы вскочила, но обернулась:
— А ты?
— Я не могу. Я же Тот-Кто-не-Убегает. А ты беги, спасайся!
Но бежать было поздно, да от Волосатого Страха и не убежишь. Поэтому Нестригущая Волосы прыгнула в ручей и спряталась под ветвями плакучей ивы.
Пахин-Икопа увидел перед собой стоящего человека и обрадовался.
— Хохо! Храбрец! — прошипел он леденящим шепотом, от которого трава покрылась инеем. — Давненько мне не попадались храбрецы!
— Я не храбрец. Просто я — Тот-Кто-не-Убегает, — ответил юноша.
Но Пахин-Икопа не услышал, он ведь глухой.
— А где твое копье? Где твой томагавк? Почему ты просто стоишь и на меня смотришь? — удивился Волосатый Страх.
— У меня нет оружия. Скорее убивай меня, а то мне очень страшно.
И опять колдун не услышал.
— Э, э, что это ты сложил руки на груди и шевелишь губами? Ты знаешь какое-нибудь нехорошее заклинание? — забеспокоился Пахин-Икопа. — Не напускай на меня чары!
Колдун испугался. Чем страшнее страх, тем он трусливей.