Сказки Зеркал
Шрифт:
– Интересно, куда это мы попали? И где все остальные? Эй, Смихля, Дрёмс, ау! – стал звать Страшик. – Ау, Робсик! Ау, Бумбан!
Но никто не откликался.
– Перестань орать, у меня уже уши болят от твоих воплей, – рявкнула Растрёпа. – Разве ты не видишь, что мы здесь совсем одни?
– Да, похоже, что так, – грустно согласился Страшик. – Выходит, все разлетелись кто куда. В воздухе, правда, кто-то тяжеленный висел на моей ноге…
– Так это была твоя нога? – нетерпеливо перебила его фея. – Значит, я держалась за твою дурацкую
– Куда – марш? – пожал плечами Страшик. – Разве ты знаешь, Растрёпа, где нам искать остальных?
– Лично я никого искать не намерена. Улетели – значит улетели, и не о чем тут жалеть. Захотят – сами отыщутся. А мне, во-первых, надо срочно найти мою волшебную палочку… Нет, палочка пока что «во-вторых». А во-первых – я есть ужасно хочу. Нет ли у тебя в сумке чего-нибудь поесть?
Страшик удивлённо ощупал висящую на его плече дорожную сумку:
– Моя сумка! Смотри-ка – она не потерялась! И даже зеркало цело.
Страшик осторожно вынул зеркало, глянул на своё отражение и рассмеялся:
– Какой же я смешной, грязный – в волосах листья, на носу мох! Весь нос мохом оброс.
Страшик затряс головой, стараясь избавиться от запутавшегося в волосах мелкого лесного мусора.
«Хм, а он в общем-то не такой уж и страшненький, этот Страшик-неряшик, – неожиданно для себя подумала Растрёпа. – Интересно, а сама-то я как выгляжу?»
Фея порылась в карманах, отыскала уже знакомый нам щербатый гребешок и без лишних церемоний забрала у Страшика зеркало. «Таращишься на себя, как девчонка, – заявила она, – смотреть противно!»
Растрёпа повесила зеркало на ближайший сучок и попыталась причесаться. К великому удивлению юной феи, гребешок на этот раз легко заскользил по её всклокоченным волосам, распутывая их и укладывая красивыми волнистыми прядями. Растрёпа просто не могла отвести глаз от своего отражения: сошла грязь со лба, разгладились старые царапины на носу, засияли глаза. «Я? Неужели – это я?! Что за фокус?»
Она нравилась себе всё больше и больше.
Страшик тоже заметил произошедшую в ней перемену. «А ведь она очень милая, эта Растрёпа. И даже красивая. Как же я раньше этого не замечал? Вот сейчас она в самом деле похожа на сказочную фею…»
Растрёпа поймала в зеркале восхищённый взгляд Страшика и немного смутилась – а такого с ней раньше никогда не случалось.
– Эй, нечего на меня пялиться, чучело, – краснея, буркнула она. – Лучше бы поесть дал!
– Я бы дал, да ничего не осталось: ты сама все лепёшки съела, у меня в сумке только инструменты.
– Ну вот, – огорчилась фея, – вот и надейся на тебя.
Сидим в лесу,
Ночь на носу,
В животе пустота –
Просто
Вид у юной волшебницы был очень расстроенный.
– Погоди-ка, Растрёпа, я сейчас…
Страшик вскарабкался на дерево и внимательно осмотрел окрестности.
– Я вижу справа какой-то огонёк, – крикнул он. – Давай узнаем, что там.
Юные путешественники пошли на свет и вскоре оказались у дверей придорожной закусочной. Над входом красовалась яркая вывеска: «Закус – на любой вкус!»
– Очень остроумно! – фыркнула Растрёпа, решительно толкая дверь.
Глава 2. На любой вкус
Внутри было сумрачно: большая комната освещалась лишь огнём очага. Столы для посетителей пустовали, за стойкой скучал долговязый детина в шапке, надвинутой на самый нос.
– Ау, хозяин, – окликнула фея, живо усаживаясь за столик, поближе к огню, – подай-ка нам чего-нибудь. Да побольше и побыстрее: мы страшно голодные!
Детина потянулся, зевнул; из-под надвинутой шапки блеснул сонный глаз, потом другой.
– Эй, Отта, двигай сюда! Тут у тебя клиенты, понимаешь, нарисовались! – гаркнул он куда-то в темноту.
Забрезжил свет, и с лампой в руке притопала с кухни упомянутая Отта. Страшик невольно вздрогнул: она была на редкость уродлива, а мочки ушей у неё свисали до самых плеч.
Впрочем, и детина за стойкой не отличался красотой: криворотый, весь нос в бородавках.
Отта водрузила лампу на стол и крайне недружелюбно оглядела посетителей.
– Откуда вы явились, чужаки? – спросила она мрачно. – Деньги есть? Без денег ничего не получите.
– Как вы догадались, что мы нездешние? – вежливо поинтересовался Страшик, выгребая из сумки мелкие монеты. – Мы ведь действительно не из этих мест, и, честно говоря, сами не знаем, куда попали…
Отта молча ухмыльнулась, сгребая мелочь в карман фартука, и утопала прочь. Детина тем временем свесился через стойку и бесцеремонно рассматривал посетителей, разинув свой кривой рот.
– Эй ты, хватит таращиться! – рассердилась в конце концов Растрёпа. – Где еда? Будут нас тут кормить или нет?
– Какие же вы безобразные! – внезапно заявил детина с непонятной радостью в голосе. – Такая, понимаешь, редкая удача! Стражники от зависти лопнут: в жизни не встречал таких уродливых уродышей, как ваша парочка.
– Уродышей?! – подскочила на месте фея. – Так это мы-то – уродыши? А на себя не хочешь полюбоваться, писаный ты красавчик?
Резко выхватив из Страшиковой сумки зеркало, она подлетела к стойке – и ткнула его прямо в бородавчатый хозяйский нос. Детина вздрогнул и отшатнулся: