Сказочка дедушки Абдулы

Блинников Павел

Эмет зарыл трупы и теперь прыгал, утрамбовывая землю, и кричал:

— Что, сделать меня захотели?! А вот х… вам! Я вас сделал чокнутые ублюдки! — и Эван улыбнулся еще шире, когда Эмет расстегнул молнию на джинсах и стал поливать взрыхленную землю. И это было не пара жалких капель, которые он выдавил из себя мочась на прах неизвестного человека, нет, это была настоящая струя.

Эван отвернулся. Это зрелище его страшно возбудило, и он приложил чудовищное усилие, чтобы не наброситься на парня и не изнасиловать его прямо здесь. Но время еще не настало.

Эмет застегнул

молнию, и упал рядом с могилой, а потом снова заплакал. Его била дрожь, и сердце казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Эван подошел к нему, и ласково посмотрев в заплаканное лицо, сказал:

— Пошли. Надо отсюда уходить, мои слуги приберут здесь.

Эмет осмотрелся и увидел, что к двум дворнягам присоединились еще пять, а так же все вокруг кишело крысами. Все эти звери искали обрывки плоти, или просто пили лужи крови. Для них это был небольшой пир. Эван знал, что теперь попробовав человеческую кровь, эти милые зверушки станут охотиться на людей. Но не тупо нападать на них, а именно охотиться. Они будут поджидать свои жертвы в подворотнях, нападать только на детей или стариков, а может на пьяных забулдыг, которые спешат домой в надежде, что их жена уже легла спать, и разборки можно оставить до завтра. Они станут настоящим проклятьем этого маленького городка, пока сюда не придет их повелитель и не убьет всех людей.

— Мне надо домой мистер. — тихо сказал Эмет слегка отдышавшись. — Мои родители станут волноваться я и так опоздал.

— Поверь, у твоих родителей гораздо больше поводов для волнения, чем то, что ты не выспишься, как и у тебя. Нам надо поговорить.

— Но сэр, они могут позвонить в полицию…

— Ты что пытаешься меня этим напугать? — весело перебил его Эван.

— Нет. Боже упаси! Но мне действительно надо домой.

— Ладно. Там где ты живешь, у тебя есть своя комната?

— Да. Я живу на втором этаже, а родители на первом.

— Тогда пошли к тебе. Ты ведь, в конце концов, даже не сказал мне спасибо.

— Спасибо сэр. Простите, я не подумал…. А ведь я видел вас сегодня в кафе!

— Позже, все позже. Пошли.

Спустя час Эван сидел в комнате Эмета, и пил виски его отца прямо с горла бутылки. Они добрались до родителей Эмета на машине Эвана, и при этом антихрист болтал не переставая, и сумел поднять несостоявшейся жертве настроение. По дороге они познакомились, но Эван пока не сказал кто он такой, и пообещал все рассказать в более подходящей обстановке. Эмет все больше и больше пропитывался симпатией к своему спасителю, но не мог понять почему. А Эван в свою очередь обнаруживал еще одну способность в себе — оказывается он мог быть очень обаятельным, когда хотел.

Когда они приехали, Эмет сказал что он войдет первым, а потом скинет Эвану какую-нибудь веревку чтобы он смог залезть на второй этаж. Эван ответил что хватит и того если он откроет окно. Когда спустя пятнадцать минут, окно было открыто, Эван просто запрыгнул на второй этаж.

— Хотел бы я знать кто ты такой. — сказал Эмет, когда Эван элегантно приземлился на его подоконнике, и влез внутрь.

— Скоро узнаешь. — беззаботно ответил тот. — А сейчас нам не мешало бы помыться,

и выпить. У тебя есть?

— У отца есть. Ванна там, только тихо, предки спят.

— Они не услышат.

И они действительно не услышали. Эван пробирался по квартире совершенно бесшумно. Он даже прекратил дышать, и находил все это очень забавным. Такого приключения как прятаться от родителей будущего друга он еще не испытывал. В прошлой жизни друзей у него не было, а в этой…. в общем, в этой тоже пока не было, и наверное не будет. Хотя, кто знает.

Следом за Эваном в ванну пошел Эмет, и если первый просто смыл засохшую кровь с рук, то второму было необходимо принять душ. Под одеждой он был полностью покрыт грязью. И вот он наконец обмотанный полотенцем вокруг пояса вошел в комнату, где Эван сидел на подоконнике с бутылкой виски и курил.

— Выглядишь очень соблазнительно. — сказал Эван.

— В смысле?

— В прямом.

— Так ты, это, ну…

— Гей? Ну можно сказать и так. Даже нужно, наверное. Видишь ли, моя сексуальная жизнь началась не так давно, зато была очень бурной, и я все еще не решил, какой пол мне нравится больше.

— А ты случайно не хочешь заняться этим со мной? Я натурал.

— Скажем так, я подавляю свои порывы. Но не волнуйся, у меня к тебе другое дело, и оно связано с постелью отдаленно. Я, в конце концов, могу заполучить кого угодно.

— Принудив?

— Да. Так что надень что-нибудь. Ты меня отвлекаешь.

— Странно. Никогда бы не подумал, что могу кого-нибудь отвлекать таким образом.

И Эмет все-таки оделся. Но почему-то сделал это медленно, и как бы демонстрируя Эвану себя. Он находил забавным, что этот страшный убийца хочет его. Это было какое-то новое чувство.

— Ну и кто ты такой? — спросил Эмет одевшись.

— Сначала выпей. Поверь, тебе это понадобиться. — сказал Эван протягивая бутылку. Эмет взял ее и сделал хороший глоток. В голове сразу зашумело. Все же он слишком много пережил сегодня.

— Хорошо. А теперь можем и поговорить. — сказал Эван, забирая бутылку обратно. — Вначале я хотел бы тебя кое о чем спросить. Тебе нравится твоя жизнь?

— Нет. — ни секунды не раздумывая ответил Эмет.

— Очень хорошо. А что если я предложу тебе прямо сейчас ее изменить?

— В какую сторону? И как изменить? Если ты имеешь в виду, что моя жизнь изменится если я тебе дам, то это как-то не очень впечатляет.

— Нет. — рассмеялся Эван. — Это совершенно другое предложение. Видишь ли, я собираюсь убить всех людей на этой планете. И самое главное, что у меня это получится, потому что я антихрист.

— Что-то не верится. Слишком ты добрый для антихриста.

— Я час назад убил на твоих глазах кучу народу, и после этого я добрый?

— Нет. Но ты спасал меня.

— Для того чтобы тебя спасти достаточно было их всего лишь побить.

— Все равно не верю.

— Ладно, могу доказать. И кстати надо кое-что проверить. Возьми-ка вот тот нож для бумаги.

Эван показал на тонкий нож, лежавший на столе. Эмет подошел и взял его.

— А теперь подойди ко мне, и дай руку, в которой держишь нож.