Сказочная глупость

Гедеон Александр и Евгения

– Мы правда ничего не знаем, господин!
– мольба вышла жалкой и тихой, а в следующее мгновение тело Свитари скрутило спазмом и она, корчась, упала на пол. Бубенцы весело звякали, когда тело полукровки сотрясала очередная конвульсия, придавая и без того неприятному зрелищу сюрриалистический оттенок.

Эйнджела побледнела, дёрнулась всем телом, но каким-то чудом удержала себя на месте.

– Господин, пожалуйста! Мы не знаем, где сейчас клоны! Мы ничего не знаем ни о какой связи с Республикой!

Зайгеррианец равнодушно кивнул, несколько

секунд понаблюдал за корчами Свитари, а потом начал медленно крутить верньер пульта, постепенно увеличивая интенсивность воздействия. Ри едва слышно заскулила от терзающей тело боли, бубенчики на браслетах задрожали мелко и тонко, а вот Нэйв отвёл глаза, уткнувшись в деку и отчаянно делая вид, что занят протоколированием допроса. Хватило его ненадолго - меньше, чем через полминуты он тщательным, выверенным движением, характерным для людей, сдерживающихся, чтобы не шарахнуть кулаком по столу, положил деку на столешницу и каким-то стеклянным голосом произнёс:

– Хватит. Не надо рисковать информацией.

Зайгеррианец смерил его взглядом, в котором Грэм почувствовал презрение, и нажал на кнопку пульта. Тело Свитари бессильно обмякло на полу, из уголка губы потянулась ниточка слюны. Наступила тишина, но в ушах Нэйва всё ещё звучал нежный металлический перезвон, навсегда связавшийся в его сознании с жуткой агонией.

– Встань и приведи себя в порядок, тварь!
– неожиданно резко рявкнул Тормус.
– Впредь будешь знать, как лгать хозяевам!

Встать и вытереть лицо Свитари удалось далеко не с первой попытки, но когда это ей наконец удалось, она улыбалась всё той же безмятежной улыбкой, что так раздражала Нэйва в самом начале беседы. Но сейчас от этой улыбки лейтенанту стало жутко, настолько, что он почувствовал, как становятся дыбом волоски на шее. Потому что эта улыбка сочеталась с затравленным взглядом полукровки и животной обречённостью, такой, которой не должно быть в глазах у разумного существа.

В эту минуту лейтенант Нэйв стал противен самому себе за свою двуличность: как можно защищать свободу и право жить по своим законам, сочетая такую вот... нет, это даже не жестокость. Такому в словаре лейтенанта Грэма Нэйва просто не было определения. Нет, можно, конечно, сколько угодно прикрываться красивыми фразами про долг, Отечество, тяжкое военное время - и ведь все поймут и не осудят! Но как оправдаться перед самим собой?

– Передохните, - голос лейтенанта едва не сорвался на визг, и он торопливо закашлялся, уткнувшись в кулак.

Откашлявшись, он без разрешения хозяина протянул руку к стоящему на столе графину с вином, откупорил, принюхался к содержимому, а затем налил полный бокал и поставил перед Свитари.

– Выпейте, - приказал он.

Ри послушно протянула дрожащую, как у алкоголика со стажем, руку и приняла бокал. Неуместное в этой ситуации украшение на запястье подозреваемой опять резануло слух Грэма, и он едва сдержался, чтобы не сорвать его и не отшвырнуть прочь.

К полукровкам деловито подкатился медицинский

дроид, вновь просканировал обеих и, видимо, удовлетворившись полученным результатом, вернулся на своё место.

– Пока оставим тему клонов, - продолжил после этого лейтенант.
– Передохните и подумайте, чем вы можете себе помочь в сложившейся ситуации. Мастер Тормус, простите за самоуправство, - запоздало повинился он перед зайгеррианцем.

Тот равнодушно махнул рукой и отвлёкся на звонок коммуникатора. Полукровка тем временем попыталась отпить из бокала и пару раз звонко стукнулась зубами о тонкий хрусталь.

– Позвольте мне помочь ей, господин, - тихо, будто опасаясь привлечь внимание Тормуса, попросила Эйнджела.

– Да, конечно, - торопливо кивнул лейтенант, пряча глаза. Выждав, пока Свитари придёт в себя, он украдкой вздохнул и продолжил:

– Перейдем пока к другим вопросам. Мисс Лорэй, имеете ли вы отношение в подготовке терактов, совершённых на Фелуции, в городе Нианго, в день вашего нападения на Управление Контраразведки?

В ответ он ожидал услышать всё те же уверения в непричастности и даже готов был поверить в них, лишь бы не продолжать экзекуцию, но Свитари с неожиданной готовностью призналась:

– Да, господин. Я помогала клону их готовить, выполняла его распоряжения и достала форму сапёров.

– Вот как?
– удивлённо вскинул брови Нэйв.
– То есть Вы признаётесь в подготовке терактов и нападении на сотрудников полиции?

– Да.

– Вот как...
– повторил Нэйв, поражённый такими откровениями.

Получалось, что Лорэй добровольно подводила себя под одну из самых серьёзных статей даже в мирное, не то что в военное, время.

– Э... Какого рода содействие вы ещё оказывали врагам Конфедерации?
– справившись с изумлением, поинтересовался он.

– Мы помогали клонам ориентироваться в непривычной для них обстановке, предложили перемещаться, просто купив билеты на лайнер, помогли с маскировкой и консультировали по всем интересующим их вопросам, - добросовестно перечисляла общие прегрешения Эйнджела.
– Я, в свою очередь, не сообщила вам о рейсе, на котором летела моя сестра, выкрала ваш комлинк и связалась со Свитари и вторым клоном. Я сообщила им о том, что вы нас арестовали, и сказала, где нас содержат.

– Выкрали мой комлинк?
– едва не взвился Нэйв.
– То есть никакого 'крота' в Управлении нет?!
– он всплеснул руками.

Нет, положительно, если эти девицы и не шпионы, то все задатки для этой работы у них есть. Служба Собственной безопасности трясёт всё управление, как фруктовое дерево, оперативники роют землю носом, выискивая предателя, а на деле всего лишь ловкая девка увела комлинк растяпы-лейтенанта! Нэйв даже не знал, что сейчас лучше - рассмеяться или придушить стерву.

– Вы понимаете, что подписываете себе приговор на длительный срок? Возможно, даже смертельный приговор?
– наконец спросил он, уставив на девушку палец.