Сказочные самоцветы Дагестана
Шрифт:
Поднатужился, – не прошёл, ещё раз поднатужился – и огромные, из белого камня ворота рухнули.
Хан выбежал на шум из дома и видит – во двор тащится целый лес.
Хан испугался. Что же это такое, подумал он, если этот человек рассердится, он одним ударом убьет и всех моих слуг и меня самого. И хан решил придумать медвежьему сыну поручение в такое опасное место, откуда бы он вовек не вернулся.
Вот однажды хан и говорит:
– Послушай, медвежий сын, сослужи мне службу!
– Охотно, мой хан, –
– Видишь ли, медвежий сын, в том лесу, куда ты ходил за дровами, живёт одна ужасная карт-людоедка. Она должна мне тысячу золотых. Не пойдешь ли ты за этим долгом?
– Почему же не пойти, – отвечает медвежий сын, – с удовольствием пойду.
Пришел он к карт и говорит:
– Ассалам алейкум, карт!
– Ва алейкум салам, медвежий сын. Если бы не твое уважение и не салам алейкум, сейчас же раздела бы тебя и бросила себе в рот.
– Не хвастай, карт, по-пустому, – сказал медвежий сын. – Лучше доставай свою казну и отдавай хану долг!
– Какой долг? – рассердилась карт.
– А тысячу золотых, – отвечает медвежий сын. Карт-великанша начала кричать и звать своих слуг, а медвежий сын схватил её одной рукой, да так придавил, что она не могла даже и пошевелиться.
– Ладно, – хрипит, – получай свою тысячу золотых!
Взял медвежий сын золото и пошёл домой.
Когда медвежий сын сумел вырвать у страшной карт несуществующий долг, хан стал еще больше бояться его. Думал он, думал, как бы избавиться от медвежьего сына, и говорит:
– Сделай милость, медвежий сын, я так болен, что меня может вылечить только та вода, что находится за семью горами, между двумя всё время сталкивающимися скалами. Не можешь ли ты принести мне эту воду?
– Отчего же не принести, – сказал медвежий сын, – с удовольствием принесу.
Выехал медвежий сын в путь и скоро прибыл туда, где две скалы всё время сталкивались и бились друг о друга. Только стал подходить медвежий сын к скалам, одна из них заговорила:
– Берегись, медвежий сын, не подходи к нам, – жалко мне твою молодость.
Медвежий сын и ухом не повёл и ещё ближе подошёл к скалам. Тогда они ещё грознее и быстрее стали сходиться и расходиться, даже быстрая ласточка не успела бы проскочить между ними. Медвежий сын не побоялся, упёрся руками и не дал скалам сойтись, как они ни сердились. Так он набрал воды и повёз её хану.
Когда и на этот раз медвежий сын вернулся живым, хан от испуга вскричал:
– Ради Аллаха, уезжай ты из моей страны, оставь нас в покое! Бери всё, что хочешь, бери все мои богатства, всё ханство, – только уходи.
Медвежий сын говорит:
– Глупый ты хан. Не нужно мне ни твоего богатства, ни ханства, – я и сам давно хотел уйти от тебя.
Покинул медвежий сын ханский дворец и вернулся в свой отцовский аул. Там он и сейчас
Мелик-мамед падишах трёх царств
(Лезгинская сказка)
Жил-был Мелик-Мамед. Он был такой искусный охотник, что стрелы были ему как родные братья. Только подымет он лук, а тетива сама поёт:
Дзинь-динь – готовься, стрела,Дзинь-динь – догони, догони!Поёт тетива, а стреле уже и догонять никого не надо, – звери и птицы от одной песенки замирают как завороженные.
В один из дней в доме Мелик-Мамеда случилась большая радость – жена родила ему сына с золотым хохолком. Назвали его тоже – Мелик-Мамед.
Отец говорит:
– Пойду-ка я, жена, на охоту, – подстрелю для нашего сына какую-нибудь диковинку.
Только поднялся в горы, а на скале и впрямь диковинка – такая птица, что и в раю не найти.
Охотник подумал: «По такой птице стрелять, – только перья побьёшь. Лучше возьму ее живьём».
Поднял Мелик-Мамед свой лук, чтобы заворожить птицу, а она точно смеётся над ним. Тетива дрожит и поёт:
Дзинь-динь – готовься, стрела,Дзинь-динь – догони, догони!А разве догонишь, если птица прыгает с камня на камень и охотник еле-еле держится на уступе? Птица выше, и охотник выше. Она над расщелиной, и охотник за нею. Сорвался – и разбился насмерть. Птица вспорхнула и улетела.
Жена охотника погоревала, погоревала и решила: «Не дай Аллах, чтобы и сын стал охотником!»
Решила так, и выбросила лук и стрелы в сад.
Маленький Мелик-Мамед подрастал и так и не знал, кем был отец, – целыми днями резвился в горах да в лесу и думал только о том, чтобы никто не увидел его золотого хохолка.
Больше всего Мелик-Мамед любил зверей. Найдёт ежа и ласкает его, как самого мягонького котенка. Поймает сердитого хомяка и обучит его разным хитростям.
Ёж спрячется в траву, шуршит иголками.
– Хыр-хыр, – не спеши, не спеши!
А хомяк подымется на задние лапки, удивляется:
– Пиу… пиу… Почему? Почему?
Прямо хоть бери, да странствуй с ними по аулам, забавляй людей!
Однажды Мелик-Мамед привёл домой худого замученного осла. Караванщики забили его до полусмерти и хотели содрать с него шкуру, но до базара было далеко, а шкура изъедена оводами, вот его и бросили на дороге. Мелик-Мамед выходил осла молоком, кормил сладким инжиром, залечил его раны мягкими травами. Осёл привязался к Мелик-Мамеду, стал ладным да крепким и с тех пор служил своему новому хозяину, как добрый конь.