Скипетр всевластья
Шрифт:
Трещали цветочные подставки, лопались горшки и осыпали пол землёй. Охваченная пламенем, точно факел, дверь в кабинет Сидровой висела на верхней петле.
Хлоп! Деревяшка рухнула на кафель.
Искры и жар заставили девушку отступить в туалет. Как? Куда? Через окно в уборной не пролезет и собачонка! Если инспектор не сгорит заживо, то задохнётся! Так глупо умирать из-за собственной тупости? Надо было слушать громкую связь, а мысленно костерить работу! Дурочка! Жалкая дурочка! Вспомни хоть одну передачу о выживании! Напряги извилины! Зря, что ли, в детстве познавательные каналы смотрела?
Дрожащими
Кое-как Ракитина стянула и отбросила тлеющий свитер, поползла вниз. Где пожарные? Где хоть кто-нибудь? Уши заложил треск, брюки прилипли к разбитым коленям. Из глаз лились слёзы, а кашель матёрого курильщика разрывал грудь.
«Если выживу, распрощаюсь с фондом.»
Дым ответил безжалостными объятиями.
Шелестела позолоченная солнцем дубрава. Осыпались жёлуди и, подпрыгивая, исчезали в траве, словно играли в прятки. Стих птичий хор, утомлённый полуденным зноем, завяли ромашки…
Нина шагала вдоль опушки. Едва заметная тропинка петляла среди цветочных островков, но не касалась чащи, словно боялась лесной обители. Лепестки щекотали босые ноги, сердитые пчёлы разлетались кто куда. Волосы девушки пылали рыжим огнём, глаза наливались зеленью травы. Да, это волшебное место!
Подул ветер. Сильный и точно живой, он сорвал листву и метелью закружил над поляной. Не успела Нина охнуть, как ураган вывернул деревья. Кряжистый ствол падал на Ракитину, но в последний момент чья-то рука оттолкнула её на цветы…
— Нет!
— Спокойней, — послышался женский голос. — Не то сделаю укол.
Нина открыла глаза. Юная, словно студентка-первокурсница, медсестра добавляла лекарство в капельницу.
— Сон дурной приснился, — хрипло ответила инспектор.
— Ещё бы. После таких приключений любому кошмар привидится. Укол нужен? Голова не болит? Ладони не ноют?
— Терпимо.
— Позовёте, если что понадобится, — в дверях она обернулась. — Или соседок попросите, они на процедурах, но скоро придут.
Ракитина откинулась на подушку. Волосы воняли дымом, во рту ощущалась противная горечь, а на руках белел толстый слой бинта, пропитанный какой-то мазью. Да, наверное, и пары часов не прошло.
Пожар. Огонь в коридоре, ступеньки, разрывающий лёгкие кашель. И страх. Дикий страх быть заживо поглощённой пламенем и… потерять всё. Навечно остаться в стенах построенного на древнем болоте здания.
Обошлось, спасибо господу. Но что всё-таки произошло в фонде? Короткое замыкание? Наверняка строители использовали дешёвые провода, не рассчитанные на высокие нагрузки. Ещё один повод исполнить обещание и сменить работу. Плевать на ремонт и плачевное финансовое положение, душевное спокойствие дороже. Выплаты за неиспользованные отпуска хватит на первое время.
— Тук-тук, —
— Да.
— У тебя голос, как у мужчины, — коллега примостилась на краю постели.
Инспектор пожала плечами.
— Вот, витаминов принесла. Яблоки, груши, виноград, — Сазонова выкладывала фрукты на комод. — Вымытые, так что бери да ешь.
— Спасибо, — Нина взяла грушу. — Даша, что случилось?
— Пожар сегодня утром. Только чайник закипел, по громкой связи приказали немедленно выйти на улицу. Мы сначала посмеялись над глупой шуткой, но на лестнице так дымом воняло, что все спешно выбежали. В окне кабинета Сидровой огонь стеной полыхал, — Даша перебирала бахрому на аметистовом палантине. — Я спрашиваю у Оли, где ты, она не знает, Кирилл тоже плечами жмёт. Внезапно кто-то закричал. Я к чёрному выходу, а там страшненький автоматизатор тебя тащит и на помощь зовёт. Дескать, торопился на улицу и ещё двоих на лестнице видел. Охранники молодцы, вынесли девчонок, те с отдела выплат. Скорая уже стояла, так что вас сразу повезли в больницу. Пожарные позже приехали.
— Да, часть на другом конце города.
— Как я поняла из их разговора, полностью выгорели четыре кабинета и коридор. Никто не погиб, только вы трое обожглись и дыма надышались.
Грушевая мякоть скребла по горлу не хуже тёрки.
— Слава богу. Сидрова что?
— Вместе с завхозами в полицию поехала показания давать. Но до этого она попросила всех прийти завтра и помочь с уборкой. Через день-два уже будем клиентов принимать, а сегодня по домам отпустили, — Даша понизила голос, — ходят слухи, что специальную комиссию для расследования соберут.
Послышались тихие шаги, и в палату ступили две женщины в сорочках и повязках.
— Ладненько. Я пойду, а ты выздоравливай.
— Спасибо.
— Кушай яблочки.
Ладони ныли, словно погружённые в горячую воду.
Касаясь бинтов, соседки охали и ругали себя за курение в постелях. Видимо, это не обыкновенная больница, а ожоговый центр. Нина сжала губы. С детства не любила врачей. Спасибо стоматологу, который вырывал молочные зубы и занёс инфекцию. Месяц девочка провела в палате.
«Слава богу, те дни позади. — Ракитина отложила огрызок. — Да, думай о хорошем. Не будет чёрная полоса тянуться вечно?»
Глава 4
Королевская милость
Полуденное солнце освещало ратушу. Лучи цеплялись за иссиня-чёрную черепицу на крыше городских часов, скользили по циферблату и рассыпались золотистыми искрами в волосах прохожих.
В разгар воскресного дня на площади бурлила жизнь. Облюбовав кафетерии, студенты готовились к летним экзаменам, прочие горожане возвращались домой с утреннего базара. До рассвета в Мидгар прибывали гружённые овощами и фруктами обозы и к обеденным часам пустыми отбывали в деревни. Покупать продукты у сельчан не гнушались повара королевской кухни, не говоря о простом населении. Май. На грядах наливалась алым соком земляника, вилась по шпалерам терпкая гольция, чьи тушённые в сливках плоды традиционно подавались на праздники в каждой семье.