Скипетр всевластья

Янюшкина Вероника Александровна

«Я помогу, — прозвучал в мыслях свистящий голос драконницы, — взамен на услугу».

— Прочь! — Нина сжала виски, — прочь из моей головы!

«Как знаешь…»

Девушка стиснула зубы. Всё ведает богиня! Всюду она!

— Ириния! — за спиной хлопнула дверь, и Ракитина ощутила мягкое прикосновение к плечу, — снова кошмар привиделся?

— Савана, — инспектор показала запястье. На ране запеклась кровь, — что ей от меня нужно? Предлагает помощь, но это медвежья услуга, ведь так? Насколько я поняла, все наши беды возникли из-за

покровителей. Согласиться на условия драконницы — всё равно, что добровольно шагнуть в волчий капкан.

— Скорее всего. Сама не понимаю, почему Нерот — мой опекун — давным-давно не помешал Хазарду выпустить демона, — Ариадна осторожно коснулась пореза, — сильно болит? Намазать лечебным бальзамом?

— Можно. Хотя, это ерунда, по сравнению с плечом.

Нина взяла кружку из рук коллеги и глотнула чаю. Горячий и терпкий, он обжёг язык, но отвлёк от ненастных мыслей. Глядя, как кружится лимонная лодчонка, и танцуют чаинки-розочки, девушка чувствовала прилив сил.

Женщина принесла из комнаты стеклянный флакон с крышкой-цветком.

— В Фальконе есть исцеляющий источник, — собеседница аккуратно обрабатывала царапину, — я приходила в лес и готовилась к экзаменам в магистратуру. Пели птицы, цветы травы, всегда светило солнце — чудесное место, одним словом. Однажды поляну, где учила вопросы, заволок туман, и я ушла вглубь. Тропа привела в сосновую чащу, откуда тёк прозрачный ручеёк. Я окунула руки, и царапина на пальце — след от шипа розы — зажила. Место хорошо помню: неподалёку растёт кряжистая сосна, ветви украшены смолянистым ожерельем. Ствол в трещинах и изогнут подобно креслу, — платком она впитала излишки бальзама и закрыла склянку, — думаю, быстро отыщу.

— Фалькон… — нахмурилась инспектор, — это волшебный лес, да?

— Верно.

— Во снах я часто гуляла по дебрям вместе с пурпурным драконом. Он тоже существует, — Нина вспомнила шёпот, благодаря которому уклонилась от кинжала, — Аспен рассказывал сказки и давал советы.

— В чаще пересекаются четыре грани. В одной из них обитают чешуекрылые.

— Далеко от особняка?

— Примерно, полчаса пешего ходу.

Ракитина смотрела вдаль. За персиковым садом и пустошью, в сумерках чернел лес. Казалось, над тёмной полосой вьётся туман, от чужаков оберегая древнюю обитель. Дойти-то можно, но не этого ли хочет богиня? Выманить глупую птичку из гнезда?

— Ния, это не сказка. Это ключ к спасению. Теперь ты знаешь, где живёт Савана.

Яркая вспышка в сознании воскресила сон. Нина в голубом бальном платье плела венок и слушала байки старого дракона о первом короле Лигурии. Восседавшая на древесном троне Савана подарила Ксавьеру Астери Скипетр Всевластья. Рассказ Ариадны напомнил описания чешуекрылого друга.

— Кресло из сосны? Это дом богини, — она сжала зубы, — да и Астрих просил не покидать имение. Я лучше потерплю, чем попаду в ловушку.

Деревья сердито зашелестели, словно упрекнули Нину в трусости. Или это был вздох разочарованной драконницы? И пусть. Так легко она не победит. Исцеляющий ключ течёт в логове безумной красавицы!

На небе замерцали серебряные звёзды. От кружки исходил пар, будто вечер сдался под напором весенних заморозков. Глаза защипало.

— Пойдём. Я приготовила тебе кровать.

— А ты? Нам лучше не расставаться.

— Согласна. Прилягу на соседнем диване, — женщина смахнула с перил сухие листья, — столетия изрядно потрепали дом, но большая спальня

сохранилась на удивление хорошо. Завтра займусь генеральной уборкой. На потолок первого этажа без слёз не взглянешь. Пора отвоевать особняк у пауков и прочих захватчиков…

Нина улыбнулась. Надо хотя бы попытаться уснуть и не думать об интригах и заговорах. Тревоги отнимают энергию и мешают выздоровлению. Так или иначе, от судьбы не уйти, но сдаваться на милость покровителей девушка не станет.

Закрывая дверь на балкон, инспектор чувствовала, как настойчиво ветер рвётся в дом, но с помощью Ариадны защёлкнула замок. И, на всякий случай, задёрнула шторы, чтобы боги не подглядывали. Пусть ищут других жертв.

* * *

Ночью Ракитина не видела снов. Прилегла на спину, сомкнула веки и не заметила, как рассвело. Пальцы раненой руки плохо гнулись, зато боль не затуманивала мысли. Лечебная мазь Ариадны оказалась поистине волшебной. Края шрама срастались, сукровица капала с середины. Коллега предположила, что спустя два-три дня об ударе кинжалом будет напоминать бледно-розовая полоса. Но было ли у хозяек имения это время?

После завтрака чаем и сухим печеньем (из единственной уцелевшей кладовой особняка) жена Астриха занялась уборкой дома. Достала из чулана швабры, тряпки и порошки, принесла в вёдрах воду и принялась сметать паутину и грязь. Нине Ариадна запретила помогать: «Побереги себя, силы понадобятся».

Бездействие тяготило девушку. Мыши изгрызли книги, свитки выгорели, и Ракитина не нашла, что почитать. В задумчивости она бродила по дому, смотрела на почерневшие люстры, касалась тусклых, пахнущих плесенью гобеленов, слушала, как ветер гудит за посеревшими окнами, и представляла былое величие дома. Без серебряных и золотых украшений, мраморных изваяний, зато с подставками для цветочных горшков и камином жилище Хедлундов казалось островком уюта и спокойствия. Наверное, господа проводили торжества редко, но приглашали самых близких, родных. Не походил Астрих на человека, способного за вечер промотать состояние. Скорее, семья жила в достатке, но обходилась без излишеств.

Инспектор оправила складку на шторе, расшитой лентами и бусинами, коснулась разбитого кашпо и будто окаменевшей земли. К чему гадать на кофейной гуще, лучше прямо спросить о минувших днях у хозяйки. Заодно успокоят друг друга и скоротают день. Всё полезнее, чем тревожиться за судьбу автоматизатора.

Когда Нина спустилась в гостиную, Ариадна выметала из углов паутину. Тряпки сохли на подсвечниках, вода в тазиках казалась чернее смолы. Хлопья пены лопались, наполняя зал звуком, похожим шуршание насекомых.

— Как себя чувствуешь? — улыбнулась коллега.

— Нормально. Ваша мазь творит чудеса, — невольно девушка дотронулась до повязки, — можно присесть?

— Конечно.

Ракитина опустилась в старое кресло. Потрёпанное, зато целое: ножки уверенно стояли на отмытом каменном полу.

— Расскажи о доме, — она закуталась в платок, — старинный, но уютный. Не похож на музей или картинную галерею. Как вы жили?

— Тихо, — Арианда смывала с тряпки кружева серой паутины, — муж работал в службе безопасности Его величества, я училась в магистратуре. Балов мы не устраивали, в гости принимали опекуна Астриха, Грега Фонтейна, мою бабушку, керру Катрину Кантур, и Его высочество, принца Фаррела. Наследник прибывал на тренировки по самообороне, — она отжала ткань, — остальной свет Лигурии нас не признал.