Скитальцы
Шрифт:
– Пусть и ампула и горшок с мазью будут у Йелно, ладно? Я думаю, так будет и правда лучше. Хотя... Капитан, можно у вас попросить бутылочку, я мази этой наберу, чтоб у меня была? У Йелно потом не допросишься...
Пока Дий набирал мази с первоцветом в небольшой флакончик, Ист Пелль снова стоял перед зеркалом, изучая свой шрам. Он даже не слышал, как Дий ушёл. Шрама не было. Была тонкая нить, словно кошачий ус, нечаянно прилипший к бороде. И он таял. То, что почти десять лет не давало покоя капитану Исту Пеллю - исчезало.
Глава 12
Сказать, что рота была недовольна – ничего не сказать. Уже час как они снова двигались прочь от уютного лагеря на Вольмовом луге. Бег особо не давал
Погода была премерзкой – мела снежная пурга. Ветер забрасывал снег горстями куда только мог – за шиворот, в рукава и сапоги. От тепла тела он тут же таял. И без того злые солдаты озлоблялись ещё сильнее – мало приятного бежать, когда ты промок насквозь. Ноги вязли в перемётах, и впереди идущие взводы менялись гораздо чаще, чем при марше на Красные болота. Одно дело торить путь по насту, и другое – в снежном песке, который толком и не утрамбовывается. Приказ на привал Лесник отдал довольно рано. Что было причиной не знал даже Йелно – может капитан сочувствовал своим солдатам, а может, просто ему самому надоело трястись на коне. По роте прошёл приказ об остановке и построении. Хмурые люди выстроились в шеренги. Лесник проехался перед строем туда-обратно и заговорил. Ветер уносил его голос, и солдаты загудели, переспрашивая друг друга, о чём он там рассказывает. В конце концов, чтоб слышали все, капитану пришлось орать.
– Солдаты! Мы двигаемся в новый учебный лагерь! Там мы будем проходить остальную подготовку, и оттуда мы и отправимся на свои первые задания. Лагерь Пограничье. У самой границы Лидланда. Для вас там уже подготовлен тёплый приём. Отныне, и до самого начала войны – это ваш новый дом! А теперь слушай приказ! Стоянку – разбить! На ночлег – встать! Первый взвод – охрана и лагерь!
– Пограничье – это та ещё заноза. – Сказал Эльтер Бу своим. – Он как бельмо на глазу у всех – и у Авенди и у Лидланда, да только до кучи туда ещё попадает Мадралу и Гнилище.
– Гнилище – это Рингота? – Спросил Бельт. – Так, ребят, держитесь кучно! – Гаркнул он, отвлёкшись. Вокруг царил хаос. Усталые, замёрзшие люди проклинали Лесника, майора Шваба, короля Флумара, жену его флумариху, тещу (в принципе), и снег. Первый взвод покидал этот котёл злобы, ведомый командиром Лофой Кийцем.
– Да, Бельт, это Рингота. – Продолжил Эльтер, когда вопли и суета осталась позади. – Рингота – это паршивое место. Лес и болота, чуть выше – лес, ниже – топь. С севера наползает Мельдарский лес, с юга – прекрасная Мадралская долина - Мадралу. Приграничье – это стык, где оно всё смешивается. Нам повезло, что мы будем там, а не в самой Ринготе. Лучше четверть Гнилища, чем всё Гнилище, так говорят у нас.
– Я совсем запутался. – Сказал Дий Эльтеру. – Какая Рингота? Пограничье? Гнилище? О чём ты вообще говоришь?
– Мда, с географией у тебя туго, Дий. – Ухмыльнулся Бу. – Всё просто – Пограничье, то, куда мы идём – это стык четырёх территорий. С севера к Пограничью примыкает Рингота, которую все просто зовут Гнилищем. С Юга – Мадралу, на эту территорию по слухам и претендует наш король Флумар. С запада у Пограничья равнины Авенди, а на востоке кусок леса Ринготы, принадлежащий Лидланду. Но почти вся остальная Рингота – это наша территория, Авенди. А Пограничье получается с севера окружено гнилостными болотами, с востока непролазной чащей леса, и только с юга и запада равнины.
Дий молча смотрел на Эльтера. Тот заглянул в стеклянные глаза травника, и просто махнул рукой:
– На месте разберешься. Вроде не глупый парень, а как до географии доходит, ты хуже ребёнка!
Взвод, с любопытством прислушивавшийся к разговору, разразился
– Да какая разница? – Вмешался Капллеус. – Вам какая разница, где холодно и нет пожрать, в Авенди или в Сальвире? Да плевать на тот лагерь, и это ваше Гнилище. Пожрать есть чего, поспать есть – вот и хорошо. А где – без разницы. Мешать спать вздумают – так наша рота всех мешающих мигом отделает!
– О, Кап, а ты проникся, да? – Усмехнулся Эльтер. – «Наша рота таааак сильна!»…
– Да ничего я не проникся. Просто вы наводите панику. – Буркнул Капллеус, пожав плечами. – Пограничье и Пограничье. Когда война начнётся, мы все это Пограничье с любовью вспомним.
– Кап прав, Эльтер. Место, может, и плохое, но мы-то идём просто в учебный лагерь. Нам где ни встань с Лесником во главе, - будет плохо. – Сказал Бельт. Все слышавшие его солдаты заржали одобрительно. – Сначала туда дойти надо, а уж там посмотрим… Я больше волнуюсь за нашегоКоркача, совсем в снегу сник. Чего делать, мужики? Ну не бросать же его?
Кла действительно сник. Он еле плёлся, выглядел бледным. От него валил пар, будто на раскалённый камень плеснули воды.
– Я первый понесу. – Внезапно рявкнул Капллеус хрипло. Остальные удивлённо пожали плечами.
– Ну, я тебя сменю. – Сказал Бельт. – Дий, ты за мной, Эльтер, тебя сменит Жаф.
– А кто сменит меня? – Обиженно спросил Туц, грустно топая прочь от лагеря.
– Жаф, а тебя сменит Коркач, когда очнётся! – Хлопнул здоровяка по плечу Бельт. Тот улыбнулся и кивнул.
– Бельт, а можно я буду с Дием меняться очередью? – Улыбаясь, спросил Жафро. Дия по близости уже не было – похоже, ускользнул узнать у Йелно новые новости, пока взвод не покинул место стоянки. Бельт облегчённо вздохнув, согласно кивнул, тут же ухмыльнувшись: пусть Дий доказывает здоровяку, что не его очередь тащить Кла. Нет, всё таки Жафро Туц не так и прост…
– Конечно можно, Жаф, что за вопрос!? – Воскликнул Бельт, и хотел уже похлопать по плечу Жафро, но понял, что это будет выглядеть комично, будто ребёнок похлопывает взрослого. Оглядев фигуру Туца, Бельт кашлянул.
Дежурство выдалось спокойным. В середине ночи первое отделение сменило второе, а утром рота снова двинулась в путь. Снежная буря утихла, и начал опускаться мороз. От людей валил пар. Разговоры стихли, рота двигалась в быстром темпе, как и положено профессиональным солдатам. На болтовню не было ни времени, ни желания. Люди экономили дыхание, обмениваясь только короткими фразами, передавая приказы Лесника. Кла Коркач пришёл в себя и бежал сам, хотя каждый из отделения нет-нет, но бросал на него взгляд. За эти месяцы, проведённые в казарме Вольмова луга, обедая вместе, ночуя рядом, ругая Иста Пелля с его странными методами обучения солдат – волей неволей все шестеро сдружились, став если не друзьями, то хорошими товарищами. Стоянка в обед тоже прошла обыденно – после марша на Красные болота все знали, что делать. Кла разводил огонь, Дий кашеварил, остальные несли по очереди общую палатку и по мелочи помогали на привалах. Так же происходило во всей роте – отделения и взводы научились действовать слаженно. Иногда бывали стычки, но только между взводами, да и те случались или в казарме или во время увольнения в столице. Йелно, прибегавший в обед, сказал, что Лесник ротой очень доволен, хоть виду не показывает. В ответ на это Капллеус только послал денщика куда подальше, сказав, что ничего нового тот не говорит, а эту басню они слышали и на болотах. Больше никаких новостей Йелно не знал. Лесник просто молча ехал на своём коне в конце бегущего отряда. Даже команды о перестроении и разведке он не отдавал, видимо, оберегая силы людей.