Скитания
Шрифт:
Еще до капитуляции крепости Сен-Мало Зайдель выбрался в безопасное место на островах, где отряды кораблей, отрезанные от основных сил, отстаивались в гавани в течение еще нескольких месяцев. Гербер узнал от него кучу новостей: Брейтенбаху действительно удалось вылететь в Вильгельмсхафен. Однако самолет его был сбит, а экипаж и пассажиры погибли. В результате этого мероприятие сразу же было обезглавлено. Планом большого прорыва так больше никто и не занимался.
Чтобы заработать еще несколько орденов, корабли 24-го отряда тральщиков под командованием преемника Брейтенбаха в начале марта 1945 года предприняли дерзкую вылазку для нанесения удара по портовому
— Я, конечно, в этом деле не принял участия, поскольку вся затея была бессмысленной. Во время этой попытки началась дикая перестрелка с американскими кораблями прикрытия. Среди убитых бил и лейтенант фон Хейде.
Запасов продовольствия на островах в проливе оставалось все меньше. Поэтому в жалкий рацион добавляли все, что только было съедобно, включая дождевых червей.
Через три дня после окончания войны гарнизон островов капитулировал. Англичане вначале будто бы обещали, что доставят в течение шести недель на родину всех, кто согласится капитулировать, и там отпустят по домам. Они и считались не военнопленными, а «интернированными» и должны были обладать большими правами, чем пленные. Однако очень скоро выяснилось, что ни о каком особом положении островитян и мечтать нечего.
Результаты выборов в Англии произвели впечатление разорвавшейся бомбы. Консерваторы потерпели поражение, а лейбористы получили подавляющее большинство. Гербер с радостью прочитал газете, вывешенной на доске объявлений, что депутат Джорди вновь получил право представлять Ньюкасл в нижней палате парламента.
Гербер часто думал о Джорди. Режим в лагере был гораздо строже, чем в госпитале. И ему очень не хватало Джорди.
Уинстон Черчилль вынужден был уйти в отставку. Премьер-министром стал Эттли. К многочисленным членам его кабинета добавился министр по делам Германии с такими же правами, как министр по делам Индии и министр по делам колоний.
Глава правительства занялся прежде всего германским вопросом. Сразу же после образования кабинета министров мистер Эттли вылетел в Потсдам. Переговоры «большой тройки» были прерваны из-за смены правительства в Лондоне, и Сталин с Трумэном нетерпеливо ждали завершения конференции.
На доске объявлений был вывешен текст Потсдамских соглашений. Вначале около него столпилось много народа, затем интерес заметно упал. Ульберт и Гербер принадлежали к числу тех немногих, которые читали сложный по содержанию текст сточку за строчкой.
Германия перестала существовать как единое государство и отныне являлась территорией, разделенной на части и оккупированной чужими войсками. На востоке обширные территории отошли к Польше. Все немцы, проживавшие в Польше, Венгрии и Судетской области, должны были оттуда эвакуироваться.
Полное разоружение и демилитаризация. Это был удар для кадровых военных, которые все еще в глубине души надеялись на какое-то стотысячное войско, как это имело место после первой мировой войны. Гербер почувствовал злорадство, когда представил себе вытянутые физиономии майора Кемпфе и генштабиста. Этим господам придется подумать о новой профессии, что будет для них нелегким делом.
НСДАП была распущена так же, как и иные коричневые организации и службы, а все их имущество конфисковано. Военные преступники должны были понести наказание. С этой целью создан союзный военный трибунал.
Далее в тексте говорилось о репарациях, демонтаже крупных промышленных предприятий, ограничении производства стратегически важных видов продукции и контроле за ним, о запрете целых отраслей промышленности, созданных
«Бедная Германия! Положение ее еще хуже, чем по Версальскому диктату!» — эти слова можно было слышать в лагере повсеместно. Пленные ходили удрученные. И ничего не говорилось в соглашениях о судьбе военнопленных.
Гербера тоже охватила глубокая депрессия. Что же будет? Его родной город находился у новой польской границы. Может быть, его родителей уже нет в живых, а может быть, они эвакуировались куда-нибудь вместе с потоком беженцев.
Ульберт пытался его утешить:
— Нацисты привели нас к беде, и это придется пережить. Первые годы будут трудными, но главное-то ведь в том, что нам хотят предоставить возможность возродить Германию на демократической основе. Многие положения, имеющие ныне силу, будут отменены лет через пять — десять. Мы вновь поднимемся на ноги, поверь мне!
Гербер, хотя и не разделял оптимизма Ульберта, все же радовался тому, что нашел человека, на которого можно положиться.
На вопрос, что же сейчас происходит в Германии и что ждет их впереди, пленные отвечали по-разному. Двое пожилых пленных выступили с сообщениями. Точка зрения первого заключалась в том, что количество рабочих мест в немецкой промышленности из-за демонтажа и ограничения производства резко сократится. Таким образом, остается лишь одно — назад в деревню.
— Все обстоит очень просто, — заявил докладчик. — На участке земли в пятьдесят гектаров мы создадим двадцать маленьких хозяйств по полтора гектара каждое. В этом хозяйстве будет проживать одна семья. Главным ее принципом станет самоснабжение при незначительном объеме продукции для рынка. Остальная земля будет разделена на два хозяйства с наделами побольше — по десять гектаров. Эти хозяйства будут иметь лошадей и выполнять все полевые работы для остальных за определенную натуральную плату в счет урожая. Таким образом, потребуется только разделить все пахотные земли Германии на наделы по пятьдесят гектаров и поселить на них по двадцать две семьи. И для беженцев при этом места будет достаточно.
Второй оратор оказался специалистом по строительным вопросам. Он вещал:
— Строительство домов большой этажности — в четыре-пять этажей, как это имело место в недалеком прошлом, ныне невозможно. Откуда взять нашей нищей стране столько средств? Итак, назад к методам строительства наших предков. С помощью небольшого количества цемента и глины семьи, дома которых разрушены во время войны, а также беженцы могут сами построить себе жилища. Значит, небольшая сумма денег, примитивные средства, собственный труд — и жилище готово.
После подобных выступлений многие пленные составили себе определенное представление о будущем: до 2000 года коренного улучшения положения в стране ждать не приходится.
«Тогда я уже буду глубоким стариком», — подумал Гербер.
Ульберт покачал головой:
— Чтобы немцы превратились в народ малоземельных крестьян и обитателей пещер?! Что за глупость!
7 августа 1945 года. Во время построения по радио было зачитано важное сообщение: президент Трумэн приказал сбросить на японский город, название которого вряд ли кто из военнопленных даже слышал, атомную бомбу. Бомба, как сообщалось, произвела громадные разрушения, поскольку самолеты-разведчики даже через несколько часов после взрыва видели на том месте громадное облако дыма, простиравшееся до самой стратосферы.