Сколько ты стоишь?
Шрифт:
От дальнейших размышлений – как мог проданный в бордель мальчик позаботиться о недавно родившейся племяннице – меня отвлёк сам Дэниэл. Он молча забрал у меня кубок, пригубил – и протянул девочке. Теперь Тиша взяла с готовностью. А, выпив, сонно опустилась на подушки, глядя на дядю. Тот улыбнулся, тихонько затянув известную колыбельную – и безбожно фальшивя. Странно, он же отлично управляется с лютней…
Слушать этот кошмар долго я не смогла – но почему-то не ушла, а запела сама. И да, у меня получалось намного лучше –
– Что это был за язык? – поинтересовался Дэниэл после, когда я сидела за столом на кухне и писала ему подробный рецепт лекарства.
Я подняла голову и молча посмотрела на него.
– Сэл, кто ты такая? – серьёзно спросил Глостэр. – Ты ведь не просто компаньонка. Компаньонки так себя не ведут.
Да, и обычно я «так» себя не вела ни с кем, кроме Елены, давая только принцессе видеть себя настоящую. Не знаю, почему я здесь так расслабилась. Может, потому что чувствовала, знала: Дэниэл мне не угроза.
– Я не причиню тебе вреда, – сказала я вместо ответа, возвращаясь к письму. – Ни тебе, ни твоей племяннице. Вот, держи. И ради всего святого, не обращайся больше к тому аптекарю. Они все нынче шарлатаны.
Дэниэл кивнул и проводил меня до двери, попросив напоследок:
– Не говори ничего своей госпоже. Пожалуйста, Сэл. Не говори ей про Тишу.
Я улыбнулась ему и кивнула, поинтересовавшись напоследок:
– Ты хоть имя её помнишь? Моей госпожи. Помнишь, как её зовут?
Дэниэл нахмурился, и я, не выдержав, погладила его по щеке.
– Зря. Поинтересуйся при случае.
И ушла с чувством выполненного долга и удовлетворённого любопытства, уверенная, что больше никогда не увижу ни Тишу, ни Дэниэла. Эрик должен был уже скоро вернуться, а по возвращении он расправится с обоими – так что мне до этого?
Я даже ночами никогда больше не пролетала мимо их дома.
Пока Елена, вернувшись однажды раньше обычного, не принялась крушить коллекцию хрусталя в черепаховой гостиной. Слуги сбежали в людскую, даже лакеи, постоянно дежурившие за закрытыми дверьми любой комнаты, где находилась принцесса, посмотрели на меня, как на идиотку, когда я спокойно вошла к ней.
Елена молча размахивалась и швыряла о стену одну фигурку за другой. Жаль, хорошая была коллекция. Дорогая.
– Что случилось?
Принцесса обернулась, что-то прошипела – и следующая фигурка разбилась в опасной близости от меня.
Вторую статуэтку я поймала в воздухе.
– Елена. Что случилось? Он отказал тебе? Или что?
– Отказал? – ахнула принцесса. – Дэниэл? Мне?! О, нет! – и безумно расхохоталась.
Я налила ей воды, но Елена никак не могла дрожащей рукой взять бокал – тогда я плеснула водой ей в лицо. Потом, дождавшись тишины, спокойно приказала:
– Рассказывай.
Оказывается,
– А вдруг его купили? Совсем купили? Сэл! Ты же демон, ты же наверняка знаешь, где он!
Я покачала головой.
– Увы, твой Дэни скрыт для меня. Он ведёт слишком праведную жизнь.
– Праведную? – расхохоталась Елена, и я подумала, что у неё снова истерика. – Бордельная шлюха? Праведную?! Ты хоть представляешь, сколько украшений он у меня забрал?
– Что, снял с тебя, спящей? – я изогнула брови.
Елена поморщилась.
– Нет, конечно. Но…
– Ты их сама ему подарила. Вот и не жалуйся, – отрезала я. – Повторяю, принцесса: я понятия не имею, где твой Дэни. Но раз уж он так удобно исчез – может, мы, наконец, вернёмся домой? Скоро приедет твой второй жених, и он будет не очень рад узнать, чем ты занималась в его столице.
– Мне плевать, что он узнает! – закричала в ответ Елена. – Мне плевать на него! К чёрту Эрика! К дьяволу! Я хочу, чтобы Дэниэл вернулся! Хочу! – она затопала ногами, как маленькая девочка. – Хочу, хочу, хочу!
Я пожала плечами и пошла к двери, аккуратно перешагивая осколки.
– Я люблю его, Сэл, – тихо сказала мне вслед Елена, опускаясь прямо на пол и закрывая лицо руками. – Я люблю его. Я не могу как люблю его.
Я обернулась.
– Елена!..
– Я знаю, – она отняла руки, но не смотрела на меня. – Всё знаю. Я столько раз пыталась это прекратить. Я обещала себе, что ноги моей больше в том пошлом, безвкусном, ужасном месте не будет! Но я не могу, Сэл. Правда, не могу. Он нужен мне, Дэни мне нужен. Он как наркотик…
Я кивнула.
– Глостэр не любит тебя, Елена.
Она жутко улыбнулась и тоже кивнула.
– А я знаю. Ты думаешь, я совсем поглупела? Думаешь, я ничего не вижу? Я знаю, Сэл. Но всё равно хочу его. Пусть не любит, пусть я для него никто – он нужен мне. Как воздух, как бы банально это ни звучало. Сэл, может это пройдёт? Это ведь страсть, а страсть проходит, – с надеждой сказала она.
Я усмехнулась, отворачиваясь.
– У Эрика не прошло.
Когда я уходила, она тихо плакала среди осколков хрусталя. И мне совершенно не хотелось её утешать.
Ночью – ветреной и мрачной – я кружила над домом Глостэра. В окнах не горел свет – я заглянула и увидела только Тишу, мечущуюся во сне и снова кашляющую. Дэниэла не было, и я, принюхавшись, учуяла сладковато-кислый запах крови и страданий. Он вёл от дома (точнее, наверное, к дому, потому что чем дальше от него, тем ярче становился), но где-то на площади у ратуши совсем потерялся, сплетаясь с кровью других. В смешанных чувствах я вернулась обратно к дому Дэниэла, туманом вползла в комнатку Тиши. Девочка кашляла так, будто хотела расстаться с лёгкими. И испуганно уставилась на меня сонными глазами.