Сколопендр и планктон
Шрифт:
Он нежно взглянул на нее и неожиданно заметил, что ее живот угрожающе округлился.
— Зизани! — воскликнул он. — Что это?
— Ах, дорогой, — простонала она, — неужели вы способны сотворить такое во сне и не сохранить об этом никаких воспоминаний?
— Надо же! — не нашел ничего лучшего сказать Майор. — А я и не заметил. Прости, любопь моя, но теперь надо узаконить наши отношения.
Майор был совершенным ребенком в любовных делах, он не знал даже, что последствия обнаруживаются не раньше чем на десятый день.
— Нет ничего проще, —
— А почему ты со мной не па «ты», лапта моя ненаглядная? — спросил растрогавшийся до слез Майор и задергался всем телом.
— Ладно, перейду на «ты», дорогой, — сказала Зизани. — В общем, я хорошенько подумала…
— Обалдеть, чего только не учудишь во сне, — перебил ее Майор.
— Я хорошенько подумала и решила, что лучшего мужа, чем ты, мне не сыскать…
— О, ангел души моей! — вскричал Майор. — Наконец ты сказала мне «ты». Но отчего не попросить твоей руки прямиком у твоего отца?
— Отца у меня нет.
— Тогда у кого-либо из родных?
— Так он брат моей матери. Он все дни напролет проводит у себя в конторе.
— А как к этому относится тетя?
— Начхать ему на тетю! Он к себе ее даже не пускает. Она живет отдельно, в небольшой квартирке, куда он время от времени наведывается.
— Да, взять твоего дядю… — начал было Майор.
— А зачем тебе брать дядю? — ласкаясь к Майору, пролепетала Зизани. — Возьми лучше племянницу.
Майор с такой готовностью рванулся исполнять ее желание, что у него отскочили три пуговицы, едва не выбив Зизани глаз.
— Пойдем поищем Антиоха, — предложила та, когда слегка успокоилась.
Глава XVII
Когда Майор проходил мимо лавровой рощицы, в которой исчез Провансаль, ему прямо на голову нежданно-негаданно свалились по очереди носок, левый ботинок, трусы, штаны, по которым он, собственно, и определил их владельца. Потом другой носок, правый ботинок, ремень, жилет и рубашка — вместе с галстуком. За всем этим барахлом тут же последовало другое: платье, лифчик, пара женских туфель, пара чулок, кружевной поясок, который, по-видимому, и поддерживал эти самые чулки, и перстень в шестьдесят каратов— кусочек трухлявого мешира с золотым обрезом в оправе из игольчатых подшипников. Перстень чуть не выбил глаз неожиданно выскочившему откуда-то макинтошу, который тут же с шипением удалился.
Из этого потока вещей Майор вывел, что:
1. Пиджак Провансаля они подложили под себя.
2. На партнерше не было трусиков — значит, она знала, на какую занятную вечеринку направляется.
Он мог бы сделать массу других выводов, но решил остановиться.
Майору было приятно сознавать, что гостям в его доме весело.
Обрадовало его и то, что Провансаль и думать забыл о своей машине.
Глава XVIII
Впрочем, машина на глаза Провансалю
Глава XIX
Воспользовавшись особенным покроем платья своей подружки, который с первого взгляда привлек внимание Антиоха, Майор по пути вошел с ней в непосредственный контакт. Результат превзошел все ожидания.
Поднявшись на крыльцо, Майор крикнул:
— Антиох!
Тот не отозвался, из чего Майор вмиг заключил, что его приятель отлучился. Оставив Зизани стоять на крыльце, Майор направился в сексодром.
Там он наткнулся на Антиоха, который при виде Майора с облегчением поднялся — его партнерше, казалось, было мало и одиннадцатого раза. Жаклин тем временем не спеша оправила юбку и встала — живчик живчиком.
— Потанцуем? — предложила она Майору и, словно кипятком, ошпарила его взглядом.
— Минуточку… — взмолился тот.
— Ну тогда я поищу кого-нибудь другого, — тактично бросила она и вышла вон, вся в козлиной шерсти от сексодромного дивана.
— Антиох, — прошептал Майор, как только простыл след Жаклин.
— Я! — отозвался Антиох и образцовым воякой застыл в положении «смирно», изогнувшись под прямым углом и приставив палец к сонной артерии.
— Мне надо срочно на ней жениться, — выпалил Майор. — Она…
— Как? — удивился Антиох. — Уже?
— Да… — скромно вздохнул Майор. — Сам не знаю, как все получилось. Это произошло во сне.
— Ну ты гигант! — восхитился Антиох.
— Спасибо, старик, — поблагодарил Майор, — а теперь скажи, могу я на тебя положиться?
— Наверное, я должен попросить ее руки у отца?
— У дяди.
— И где эта птица гнездится?
— У себя в конторе, среди собранных им ценнейших документов, касающихся самых скучных областей человеческой деятельности.
— Лады! — согласился Антиох. — Завтра схожу.
— Прямо сейчас! — заупрямился Майор. — Ты только посмотри на ее живот.
— Живот? — переспросил Антиох и приоткрыл дверь сексодрома, чтобы взглянуть на Зизани. — А что живот?
Зизани и впрямь была стройна как березка, в чем, в свою очередь, мог убедиться и Майор.
— Надо же! — воскликнул он. — Так надуть диафрагму… и меня!
К этому приему, в котором Майор упражнялся годами, прибегали факиры. Он заключался в умении невероятным образом выпячивать свой живот.
— Может, тебе просто померещилось? — предположил Антиох. — Понимаешь, встретив такую девушку…
— Наверняка померещилось, — согласился Майор. — Мои нервы на пределе. Думаю, с дядей можно подождать до завтра.
Глава XX
В зале, где по-прежнему топтались танцоры, Майор снова заграбастал Зизани, а вот Антиох Жаклин не обнаружил. Он вышел в парк и неподалеку от квадратного дерева заметил торчащую ногу… идя вдоль ноги, он увидел обессилевшего, не подающего признаков жизни гостя… чуть дальше — другого в таком же состоянии… затем еще пятерых, сваленных в кучу, и наконец, еще двоих — поодиночке.