Скорбный день. Часть 1
Шрифт:
Сытая Тенебра гуляла неподалеку. Она, как и другие, была готова пуститься в путь. Ева попробовала взгромоздиться на лошадь без посторонней помощи. Закусив от усердия нижнюю губу, она кое-как справилась с непосильной задачей и в итоге гордо выпрямилась на спине у Тенебры. Следом всадники оседлали своих лошадей, грациозно вскочив им на спины. Даже тучный Виталик легко вспорхнул на лошадь, точно весил не более пятидесяти кило.
Алекс достал из дорожной сумки начерченную от руки карту. Расправив
- Что это у него? – Ева подъехала к Максу.
- Самаэль дал ему карту с маршрутом.
- Почему Алекс нам ее не показал?
- Зачем? Он прекрасно ориентируется на местности.
Ева возмущено хмыкнула и, повысив голос, сказала:
- Насколько помню предводительница здесь я.
Алекс отреагировал моментально: оторвался от карты и насмешливо переспросил:
– Да неужели? Что ж прошу, - он протянул Еве карту и жестом предложил выехать вперед. – Только когда на тебя набросятся разъяренные души, будь добра, ни кричи слишком громко. У меня от женского визга болит голова.
- А здесь и такие бывают? – Ева с опаской оглянулась.
- Здесь кого только не бывает. Но ведь истинной предводительнице не знаком страх. Не правда ли?
- Ну да, - вяло откликнулась она.
Кто-то фыркнул, с трудом сдерживая смех. Ева могла поклясться, что это была Вика.
Забрав у Алекса карту, Ева углубилась в ее изучение, но спустя пару минут поняла: ей никогда не разобраться в крючкообразных знаках, в изломанных линиях дорог и латинских названиях. Она понятия не имела, куда ехать. Признаться в этом означало проиграть.
Упрямо вздернув подбородок, словно она как минимум императрица, Ева произнесла:
- Назначаю тебя штурманом.
И отдала карту Алексу. Он лишь покачал головой. За исключением этого неодобрительного жеста, Ева была довольна тем, как она выбралась из щекотливой ситуации.
Всадники тронулись в путь. Поле с трупами осталось позади. Чем дальше они отъезжали, тем быстрее забывался пережитый кошмар.
Конь Виталика поравнялся с Тенеброй. Ева скосила глаза на парня и ахнула: его левое запястье было окроплено кровью. Она пропитала рукав толстовки и стекала на джинсы.
- Ты ранен! – Ева направила Тенебру поближе к Виталику.
Толстяк вздрогнул от ее возгласа и в упор посмотрел на Еву, явно не понимая, о чем идет речь. Тогда она указала на окровавленную руку и потребовала:
- Дай мне посмотреть.
Виталик насупился, но руку протянул. Отогнув рукав, Ева увидела на запястье отметины от зубов. Прошло не менее часа с тех пор, как они покинули место схватки, а кровотечение до сих пор не остановилось. Дурной знак. Что если зубы пса занесли инфекцию?
- Надо обработать рану, - заявила
- Не надо, - Виталик отдернул руку. – Само заживет.
- А если нет? Хочешь лишиться руки?
- Мне бы покушать, - сменил тему Виталик.
Ева опешила от его безразличия к собственному здоровью и взяла спасение парня под свой контроль. Она объехала всадников в поисках аптечки. Но, как выяснилось, отправляясь в опасное путешествие, никто не додумался взять с собой даже бинты. О зеленке с перекисью водорода и заикаться было нечего.
- Но Виталик истекает кровью, - воззвала Ева к Вике.
– Боевые раны и шрамы украшают мужчину, - та была глуха к страданиям сводного брата.
Ева отыскала среди сменного белья футболку, подходящую для перевязки. Оторвав от нее два лоскута, она вновь поравнялась с Виталиком. Она вылила содержимое литровой бутылки воды на запястье парня, но сомневалась, что это поможет. Сюда бы водку. Она бы обеззаразила рану. Накладывая повязку, Ева искренне надеялась, что рука не загноится.
Виталик безучастно наблюдал за ее стараниями и даже не поморщился, когда она крепче, чем необходимо, затянула узел. Чувствовал ли он боль?
- Вроде ничего, - Ева осмотрела результат своих трудов.
- Ага, - согласился Виталик.
– Почему ты ни с кем не общаешься? – спросила она. Всадники отъехали на приличное расстояние, можно было не опасаться, что кто-то подслушает их разговор.
- Чего ради?
– Не знаю. Например, чтобы не было скучно. Для людей важно поддерживать отношения с себе подобными.
- А я не человек.
- Лишь наполовину, - возразила Ева.
- Я всадник по имени Голод. Самая сладкая пища для меня - человеческие души, - как ни в чем не бывало сказал Виталик. – Для меня дружить с людьми все равно, что мышке дружить с сыром.
– Но мы ведь не входим в число твоих гастрономических пристрастий? – Ева натянула поводья, велев Тенебре отдалиться от Голода.
Виталик посмотрел на нее, точно прикидывал в уме съедобна она или нет.
- Ты – нет, - наконец, ответил он.
Ева побоялась выяснять, как обстоят дела с другими всадниками. Вместо этого она размышляла как бы поскорее свернуть разговор, чтобы Виталик не догадался о ее страхе. На выручку пришел Макс, крикнув:
- Ева, где ты? Мы, кажется, приехали.
Она ударила Тенебру по бокам, придав ей скорости, и быстро нагнала Макса, Вику и Алекса, стоящих у края пологого спуска. На равнине перед ними высилось куполообразное здание похожее на цирковой шатер. С той лишь разницей, что купол был не тканным, а золотым. Все, начиная от стен до мельчайших деталей декора, было из драгоценного металла.