Скорбящий камень
Шрифт:
Развернувшись лицом к группе Штопора, Мыс дважды выстрелил во второго провожатого, но тот вовремя уклонился, и этим спас себе жизнь.
– Кричи, барыга!
– Прохрипел наёмник, и когда Кузьмич вновь начал взывать о полмощи, рубанул ножом, прочерчивая полосу от уха до уха.
Барыга дёрнулся, и замер, уставившись остекленелыми глазами на мерцающее лезвие, окраплёное кровью.
Толкнув тело торговца вперёд, Мыс перекатился в сторону и продолжил стрелять, но, ни Штопор, ни его попутчик не высовывались. Тогда наёмник закинул винторез за спину, и поднял
Все прочие звуки потонули в рокоте пулемётного барабана, посылающего звенья пуль в разные стороны.
Выскочившие было на помощь к Аркаиму Долговцы поняли вою ошибку, и скрылись в баре прежде, чем пули забарабанили по двери и стальному заграждению окна.
– Камень сказал.
– Выкрикнул Мыс, и вновь нажал на гашетку.
Белые вспышки выстрелов озарили площадку перед баром, и свинцовый дождь вновь застучал над головами Фляги и Штопора. В этот момент бывшему Долговцу даже подумалось, что Иглу, которого Мыс застрелил минуту назад, сейчас гораздо легче. Проще, во всяком случае…
Штопор выхватил пистолет как раз в тот момент, когда пули в минигане закончились, и барабан начал вращаться напрасно, сопровождая вращение свистящим звуком. Повалившись на бок, сталкер выглянул из-за укрытия, и, не целясь, всадил три пули в ногу Мыса. Наёмник рухнул в пыль, но через мгновение пороховой дым заволок двор, и Мыс исчез из виду. Штопор тоже нырнул в дым, и со стороны бара послышалась возня, эхо глухих ударов, и чей-то крик. Кричал бармен.
Фляга с трудом поднялся на ноги, и только теперь увидел, как Мыс с винтовкой наперевес, прихрамывая отступает к бару, посетители которого сейчас находились недалеко от Фляги, на улице.
– Ты знаешь, что от этого не уйти!
– Выкрикнул наёмник.
– Ты знаешь это.
Он прочертил замотанной в бинт рукой неровный полукруг, после чего ткнул в середину воображаемого овала лезвие ножа.
Наверняка это был какой-то условный знак, потому что Штопор, увидев это, побледнел, и схватился за оружие.
Пистолет рявкнул вновь, разрывая полог тьмы, и Фляга увидел, как сталкеры сцепились на пороге бара. Потом внутри заведения "Рюмка чая" что-то загрохотало, и в окнах заплясали языки пламени.
– Я искал тебя.
– Прошептал Мыс, и улыбнулся, показывая сжатый в руке пульт дистанционного управления.
– Я взорвал чёртову лачугу.
Штопор кивнул. У него больше не было сил на споры. Сил не было и у Мыса. Громила с разбитым носом стоял на крыльце, пристально глядя на противника.
– Камень!
– Прокричал здоровяк.
– Камень был прав! Это судьба.
Он кинулся в здание следом за Штопором, и на фоне горящего бара Фляга увидел две серые тени, сцепившиеся у самого входа. А потом в глубине зала что-то громыхнуло, и из дверей вырвались клубы дыма и огня.
Крыша сооружения, пережившая сотни выбросов, такого не выдержала. Перекрытия обрушились, и шиферный козырёк съехал вовнутрь.
– Баллон.
– Выкрикнул бармен.
– Баллон взорвался.
Он всё ещё бегал вокруг сгоревшего здании, напоминая шамана, отплясывающего вокруг костра.
В это время
– Помоги мне.
– Доктор снял с пояса небольшую сумочку, и расстегнул, извлекая на свет шприц с обезболивающим.
– Я вколю ему это.
– Не надо.
– Остановил Доктора Долговец.
– Я всегда боялся уколов. Дайте мне хоть умереть по-человечески.
Фляга и док закивали, а сталкер продолжал:
– Это всё из-за камня. Скорбящий камень довёл нас до такого…. Мы спустись в подвал. Там, в Припяти. Второй дом от площади… Он сказал, что мы убьём друг друга… Он сказал, что останется один… Он говорил, что мы предадим братство…
– Кто говорил?
– Фляга зажал рану Аркаима.
– Кто?
– Камень! Камень нам сказал.
– Монолит?
– Н-е-ет… - Протянул Долговец, и его дыхание прервалось.
Фляга и Доктор несколько секунд вглядывались в его безжизненные глаза, но там больше не теплилась жизнь.
– Всё.
– Сказал Доктор, и поглядел на дверной проём, за которым бушевало яростное пламя.
– Камень был прав. Они нашли свою судьбу. Один погубил всех, как он и говорил.
– Так что же они там нашли.
– Спросил Фляга, не скрывая заинтересованности.
– А какая теперь разница.
– Доктор коснулся ладонью лба….
– Теперь это не важно…
Сталкер по кличке Фляга всю свою жизнь верил в судьбу, в везение, в волю зоны. Но однажды он вернулся из Тёмной долины, и никто не узнал в нём того балагура и смельчака. Он стал каким-то тихим, выжидательным.
Уже после третьего стакана, пропущенного в "Пьяном снорке", Фляга заговорил. Не мигая, его слышало почти двадцать посетителей бара, после чего все несколько минут молчали, и лишь Бармен проговорил:
– Ого.
На этом "ого" комментарии себя исчерпали.
– А налей-ка мне.
– Прервал молчание один из сталкеров, и все вышли из оцепенения.
Зазвенели стаканы, закашлял старый сталкер из Чистого неба, сидящий в углу, но ни единого слова никто больше не произнёс.
Взгляды сталкеров, холодные и боязливые, скользили по Фляге, и упирались в пол. Все пытались осмыслить сказанное Флягой, а сам сталкер просто прокручивал в голове события предыдущих дней. Он как будто ощутил на своей коже дождевые капли, обтёр лицо руками, и опрокинул очередной стакан. Спиртное обожгло пищевод. В голове мелькнула какая-то смутная мысль, но тут же показалась сталкеру малозначимой.
Камень. С него всё началось, им всё и закончилось. Что там доктор говорил про этот булыжник? Ах да, якобы где-то в Припяти находится не то аномалия, не то артефакт.
Это нечто способно влиять на психику человека. Что внушило это нечто кваду Аркаима никто и никогда не узнает. Известно лишь одно - странный камень, который сталкеры прозвали "скорбящим", погубил четырёх друзей. Значит, всё-таки аномалия.
Доктор ведь говорил, что камень потому и прозвали скорбящим, что когда умирает побывавший около него сталкер, на золотистом объекте выступает блестящие капельки. Это слёзы камня.