Скорость Тьмы (Добавлена новая сюжетная линия)
Шрифт:
«Твое тело не погибло. Об этом не беспокойся. В самое ближайшее время я попробую к тебе пробиться. В Москву пока не суйся, всё объясню при личной встрече. Не делай лишних телодвижений и запасись терпением. Все ответы будут, но не сразу. Просто верь мне, брат».
Чуть ниже стояла подпись: «Ворон».
Карел несколько раз перечитал короткое послание. Как вообще такое было возможно? Как Ворон узнал, что он окажется именно в этом «доноре»? Как подбросил записку? Кто он такой на самом деле?
Спрятав послание, майор открыл «ключом» Лестницу Иакова
В туннеле всё было, как всегда. Медленно шевелились круглые стены, в лицо дул тёплый сквозняк, принося с собой запахи сгоревших осенних листьев.
– Куда мне идти? – хрипло прокричал Карел, слыша, как за спиной с громким хлопком закрылась межпространственная мембрана, отсекающая его от Чистой Страны.
– Укажи мне, Господи, путь, но которому мне следует идти, где идти по пустыне и куда, чтобы уйти и спастись от преследующих: Ты, Господи, Сам укажи мне этот путь, ибо я к Тебе обратил свою душу, возносясь в молитве к Тебе с воздеянием рук. Даруй мне рано услышать милость Твою, ибо я лишь на Тебя одного уповаю…
И Господь его услышал.
Тьма чуть впереди пришла в движение, открывая новый проход.
***
Ночной Берлин встретил Карела скверной неприветливой погодой. Шёл холодный дождь, улицы были немноголюдны. Спрятав «ключ» и вытерев об одежду окровавленную ладонь, Карел быстро двинулся вдоль мокрых угрюмых зданий, стараясь держаться наименее освещённых мест. Лётная куртка, к счастью, не имела военных знаков отличия, а шлем остался в самолёте. Внешний вид майор, конечно, имел странный, но в темноте вряд ли кто-то станет к нему присматриваться. Однако какую отличную услугу оказал он временно приютившему его «донору», забросив советского пилота в самое сердце нацистского логова.
Карел наизусть знал адреса нескольких конспиративных квартир. Он выбрал ту, которая реже всего использовалась, в заводском районе Берлина Пренцлауэр-Берг.
Ему здорово везло, за всё время короткой ночной прогулки он ни разу не наткнулся на вездесущий немецкий патруль. Однако феноменальное везение длиться слишком долго, конечно же, не могло…
Дверь конспиративной квартиры открыла сухонькая старушка.
Майор назвал ключевое слово, и та молча пропустила его вовнутрь.
– Вам нельзя в таком виде появляться в городе, - строго сказала женщина на немецком.
– Переоденьтесь, а эту одежду отдайте мне, я о ней позабочусь.
– Спасибо, я так и сделаю - поблагодарил Карел, проходя в специальную, предназначенную для отдыха комнату.
В большом деревянном сундуке он обнаружил несколько комплектов военной немецкой формы разных родов войск, гражданскую одежду и даже парадный мундир офицера подводника. Вещи лежали в строгом порядке, значит конспиративной точкой давно не пользовались.
Майор переоделся в гражданское. Из вещей советского лётчика
Домовладелица, как и обещала, забрала старую одежду и в том, что она её очень скоро уничтожит, сомнений не оставалось.
Присев на кровать, Карел проверил обойму в пистолете, удовлетворённо отметив, что пули серебряные. С оружием он всегда чувствовал себя увереннее, хотя во многих ситуациях мог легко обходиться и без него…
Примерно где-то через четверть часа в прихожей послышались возбуждённые голоса. Старушка что-то яростно кому-то втолковывала. Хриплый мужской бас не соглашался.
Затем в комнату вошёл координатор Берлинского Отделения нейроразведки Кречет, выглядевший мрачнее обычного. Увидев в руке майора наставленное на незваного гостя оружие, Кречет удивлённо остановился посреди комнаты.
– Эй, коллега, ты чего, никак стрелять в меня вознамерился? Или, может, ждёшь в гости кого-то гестапо?
– Может и жду, - усмехнувшись, ответил Карел, гадая, узнал его Кречет или нет.
Скорее всего узнал.
– «Донор» у тебя явно не из наших берлинских, выходит, ты его со стороны притащил. Напомни мне, склеротику, что говорится по этому поводу в секретной инструкции?
– Следует немедленно прекратить текущую операцию.
– Ну и зачем ты нарушаешь правила, когда знаешь, что за это тебя по голове не погладят? Мне же теперь это дерьмо и разруливать. Меня же первого, если что к ногтю, за нарушение режима конспирации… Тут к тебе, кстати, один приятель заглянул. Ну, узнал что ты здесь, дай-ка, говорит, его навещу…
Спрятав пистолет, Карел удивлённо посмотрел на загадочно ухмыляющегося Кречета.
Оперативник тихо кашлянул и в комнату вошёл Ворон.
В собственном родном теле.
***
Весь следующий день после странного происшествия в концлагере оберштурмбанфюрер Гельмут Ридель пытался безуспешно связаться со своим старшим братом. Он даже ухитрился дозвониться в Абвер, где ему сухо сообщили, что Фридрих Ридель находится на важном секретном совещании и пока абсолютно не доступен. И это в такой важный момент. Крайне неудачное совпадение.
Гельмут не находил себе места меряя шагами свой новый кабинет. Достав из кармана фотографию Риты, он немного успокоился. Образ любимой всегда действовал на него умиротворяюще. Оберштурмбанфюрер даже подумал, а не спуститься ли ему в секретную лабораторию, чтобы проведать Бледного Странника. Однако от этой мысли к горлу тут же подкатил сухой тошнотворный ком. Ридель быстро подошёл к подоконнику, на котором стоял графин с водой и налив себе немного в стакан быстро выпил. Тошнота отступила.