Скоростная любовь. Speed
Шрифт:
Шнурок. Не сумев набраться храбрости, он стоял в отдалении, пытаясь придумать себе отвлекающее занятие.
Оторвав взгляд от матери Димы, я встретилась взглядом с Сашей.
Александра. Саша. Саша Аверина.
Моя подруга. Посмотрев на нее, я, не выдержав, заплакала. Я не знала, когда она узнала обо всем. Звонила ли мне. Пыталась ли она достучаться до меня. Не знала.
Рядом с ней стоял Иван. Смотря куда-то вдаль, будто бы выглядывая кого-то, он сжимал рукой ее плечи.
Все мы собрались здесь. Приехали, но не могли произнести ни слова.
Проведя рукой по памятнику, Цепь подошел к сумке,
Молчание. Со слезами на глазах, я рассматривала диминых родителей.
– Блять, – вырвалось у Саши. – Да пошло оно все к чертям!
Вскрикнув, он разбил бутылку об ограду.
– Господи, – закрыв руками лицо, он опустился рядом со мной на скамейку. – Я не могу.
Через пару минут он вновь потянулся к сумке.
– Саша, прекрати! – попросил его Шнур.- Пожалуйста, хватит!
Не выдержав, я поднялась со скамьи. Я не могла больше смотреть на их лица. Я пообещала им, что буду с ним вечно. При них я призналась ему в любви.
– Это ты... – сделав шаг в мою сторону, проронил Шнурок. – Это ты-ы...
– Остановись, – попросил Кир. – Не надо.
– Это-о… Из-за тебя все! – проигнорировав брата, Шнур подошел ко мне вплотную. – Как ты могла?
– Что? – сквозь слезы спросила я.
– Это из-за тебя. Как ты могла играть с ними? Как? Если бы не ты... Этого бы не произошло.
Я боялась. Я чувствовала себя виноватой во всем. От этого мне становилось еще хуже. Я пыталась загородиться от подобных мыслей, но...
– Если бы не ты, он... Он был бы жив! – сорвавшись, проорал Шнурок мне в лицо. – Мразь. Сдохни!
Я закрыла глаза руками, чтобы не видеть его глаза, переполненные ненавистью. Плюнув мне под ноги, он в последний раз обернулся на всех и пошел к дороге. Ваня наконец-таки перевел взгляд на могилу. Проведя рукой по граниту, он вышел вперед. Я замерла возле тропы, по которой необходимо было пройти, дабы выйти к дороге.
Ни с кем не попрощавшись, Иван пошел в мою сторону. Саша молча следовала за ним.
– Сашка, – простонала я, когда она была совсем близко.
Аверина растеряно замерла. Я видела, что ее лицо залито слезами. Она разрывалась на куски. Я чувствовала ее боль, сочувствие. Мне так хотелось услышать ее голос. Так хотелось обнять ее.
– Саша, – резко окликнул ее Ваня. – Саша!
Аверина перевела на него взгляд.
– Пошли. Пошли. Ты нужна мне.
Он. Он забрал ее от меня. Ваня. Друг Димы. Он протянул к ней свою руку. А она протянула к нему свою. Не смотря на меня, прошла мимо. Взявшись за руки, они направились между могил к дороге.
– Мы, – тихо прошептал брат, опираясь на Анджелу. – Мы. Будем ждать в машине.
Теплый, даже жаркий день. Яркое солнце. Голубое небо. Крики чаек. Холодные страшные памятники. Венки. Полузасохшие цветы. Искусственные композиции.
За что все это?
Они ушли. Все ушли. Все отвернулись. Им было противно. Больно. Страшно. Но мне было еще хуже. Я не могла это сдерживать в себе.
– Эй! – ко мне обернулся Цепь, единственный кто остался рядом. – Садись давай!
Опустившись рядом с ним, я вновь потеряла
Я не могла успокоиться. Боль, режущая меня изнутри, кажется, добивалась своего. Медленно и верно сводила с ума.
– Полина... – сглотнув, хриплым голосом позвал меня Саня. – Не смей винить себя в этом.
Я повернулась к нему:
– Но это же я виновата.
– Почему? Кто это сказал? Кто это придумал? Ты думаешь, Дима хотел бы, чтобы все так считали?
– Я не знаю, – лишь от одного имени мне делалось еще больней.
– Франк не был бы Франком, если бы взвалил вину за все случившееся на твои плечи. Он сам согласился на эту гонку. Все происходило под их ответственностью, – рассуждал Цепь. – Полина… Ты... Ты имеешь право горевать о том… О втором, – неожиданно произнес он. – Он был тебе близок. Испытывать горечь и по нему. Это нормально.
– Саша… Почему? Почему ты говоришь мне это? Почему успокаиваешь? Твой друг погиб, а ты… Мне плохо, очень плохо, – произнесла я. – Мне не с кем поговорить об этом. Я вижу ненависть к себе в их глазах. Если бы я знала, что все кончится подобным образом. Я бы ни на шаг не подошла к Диме. Я готова отдать свою жизнь за то, чтобы он вернулся. Я бы так хотела поменяться с ним местами. И все этого хотят. Молчат, но хотят этого. А ты, ты успокаиваешь меня.
– Наверное, потому что я не такой эгоист как они. Им больно. Им страшно, они не могут терпеть. Они ломаются. Им хочется кого-то обвинить во всем. Они не понимают, что Дима не мог поступить иначе. Именно так поступают те, кто любит. Это необъяснимо, это опасно, это рискованно. Но будь на его месте Кир, а на твоем – Анджела... Они не понимают, что поступили бы так же. Обвиняя тебя в том, что ты металась между двумя огнями. Это не та плата, которую ты должна была заплатить за подобную ошибку.
Мы сидели с ним полуобнявшись и смотрели на могилу. Дав мне некоторое время переварить сказанное им, он продолжил.
Его голос поменялся. Стал более красочным. Немного похожим на тот, который я слышала каждый раз, когда мы пересекались:
– А мы так и не узнаем, что он за птица. Франк. Кем же ты был на самом деле? Просил не задавать лишних вопросов. Был верным другом. Другом, которому можно было доверить все секреты. Но сам не доверял нам главного. Не доверил себя. Хотя, наверное, это и к лучшему. Возможно, в каждом из нас живет часть Каса. Франк боялся этого. И правильно делал.
Я слушала его. Чувствовала, как успокаиваюсь.
– Ха-ха-ха. Полина, – он обернулся ко мне. На его лице застыла улыбка. – Ты можешь считать меня сумасшедшим. У меня болит вот тут, – он провел рукой по своей груди. – Болит. Я чувствую горечь, чувствую печаль. Но… Но,ты можешь убить меня, я не чувствую… Не чувствую, не ощущаю, что потерял его. Возможно, это моя эмоциональная защита, но не ощущаю сердцем, что его больше нет. Не ощущаю и все...
– Я тоже, – прошептала я.
– Наверное, об этом говорят люди, когда упоминают о том, что близкие навсегда остаются с нами в наших сердцах. Возможно… Это именно тот случай. Я чувствую, что… Он здесь. Он рядом. Это необъяснимо, но от этого мне легче. Если бы... А в прочем… Я не могу заставлять тебя думать об этом.