Скотина II
Шрифт:
— Тема сегодняшнего занятия — это шарлотка. Один из самых изысканных десертов, известных с древнейших времён. В нем пять ингридиентов. Напоминаю, что главный секрет кулинара — это строжайшее следование рецепту.
Фартука для Бори, как водится, не нашлось, но зато удалось удачно подвязаться белоснежной скатертью. Рецепт на доске появился простой. Три яйца, стакан муки, стакан сахара, три яблока и щепотка соли.
Повариха продолжила учительским голосом:
— Рецепт кажется простым, но в нем очень много важных деталей.
…
Преподаватель сделала круг по залу и остановилась за моей спиной.
— Боря, ты что такое делаешь?
— Тщательно подготовил посуду, вытер насухо, протер долькой лимона и просушил.
— Зачем, что за игры? Так никто не делает.
— Я собираюсь взбивать яичный белок. Даже капля воды, попавшая в посуду, нарушит процесс. Тем более не должно попасть ни грамма жира.
Полина начала ехидно комментировать из-за спины писклявым голосом:
— Что за чушь. Эй, это ты чего, и этого нет в рецепте.
— С помощью половинки скорлупы отделяю белок от желтка.
— Зачем тебе это?
— Собираюсь взбивать белки и желтки отдельно.
— Этого нет в рецепте, дурья башка. Зачем взбиваешь вилкой, возьми венчик.
— У этого венчика слишком тонкая проволока. Она будет разрезать пену и не получится стойких пиков.
— Что еще за пиков? Ты собираешься учить меня, как надо печь шарлотку. Этого нет в рецепте! Боря, а это что такое?
— Просеиваю муку.
— Глупый, в нашей муке нет никаких насекомых и мусора.
— Полина, мука просеивается не для того, чтобы избавиться от мусора, — ответил я терпеливо, — Так она насыщается кислородом. Структура готовой шарлотки будет более воздушная, напоминающая миндальное печенье.
— Фу, чушь. Боря, почему ты потратил не весь сахар?
— Сахара я взял по весу ровно в два раза больше, чем было белков. Яйца бывают разных размеров и поэтому стакан сахара не всегда надо израсходовать весь. Оставшийся сахар мы изотрём в ступке и посыпем готовый пирог.
— Этого нет в рецепте, — универсальная фраза на любое движение.
А еще глаза, закатанные под потолок и известный жест — фейспалм. Каждое моё действие комментировалось криворукостью и умственными способностями.
— Зачем так тесто мешаешь, так долго, смотри, уже все закончили. Ты что его боишься? Никогда теста не видел?
— Вымешивать тесто надо очень аккуратно, снизу вверх. С бисквитным тестом работают очень осторожно, чтобы сохранить его воздушность. Не возмущайся, а пойди раздобудь ложку сметаны.
— Ты что, не положено, этого в рецепте нет!
Сначала голосила только Полина, потом к ней добавились остальные девчонки, поставившие выпекаться свои творения и сгрудившиеся возле моего стола. Понятно, почему на пары разбились, работающих печей только четыре. Газовые, все четыре подключены к одному ржавому баллону.
Работать
— Василиса Антоновна, караул, он яблоки жрет.
— Полина, ябедничать нехорошо. Совершенно нет причин для паники, я просто аккуратно попробовал несколько долек. Для моей шарлотки нужны самые кислые.
— Эй, ты не так яблоки режешь, надо кубиками.
— Яблоки надо резать тонкими ломтиками, тогда они хорошо пропекутся. Укладываем в несколько слоёв, именно так у шарлотки получится настоящий вкус. Кубиками тоже можно, но тогда должна быть другая формочка и я не знаю, как точно плита держит температуру.
— Зачем корицу взял? Ее нет в рецепте.
— Не представляю себе шарлотку без корицы. Ее нужно всего щепотка, посыпать яблоки и перемешать.
Подошла Василиса Антоновна в белом колпаке и переднике. Руки в боки.
— Открывай, показывай, чего у тебя там.
Раздражённо говорит, нашептали девицы невесть чего, уже жалеет, что со мной связалась.
— Нельзя, дверца открывается со стуком. Первые 25 минут самые критичные. От любого звука тесто может опасть.
— Знаем, почему не показывает. Он пустую сковороду в низ печи поставил, чугунную. Мы все видели.
— Это для равномерного нагрева, меня так дома учили.
Я загородил плиту всем телом, любое дело надо доводить до конца.
— Все, ты закончил? Показывай своё художество.
— Простите, мою шарлотку нельзя вытаскивать сразу. Она должна побыть в остывающей печи ещё пятнадцать минут.
Кажется, это было последней каплей. Голос преподавателя перешел на визг.
— Борис, я разочарована и запрещаю тебе посещать мои занятия. У тебя совершенно нет никаких склонностей к кулинарии. Только дерзость и спесь. За подобное поведение я вполне могла бы тебе сломать руку, но не стану. Просто уходи.
Удалился гордо, не очень-то и хотелось, так, просто развеялся чуть. Гордо, но резво, при словах про руку ноги сами ускорились.
…
Тряхнул головой, прогоняя воспоминания. Повозка остановилась резко, будто налетела на стену.
— Егор? — выкрикнул я, встретившись лбом с хрупкой перегородкой. Вкус и запах шарлотки, которой не удалось попробовать, выветрился вместе с остальными мыслями.
— Боря, лошади просто встали и на команды не реагируют, будто кто за узду схватил. Не к добру.
Тихая улочка, аллейка с тополями. Мужичок в белом мундире кормит стайку голубей. Птахи голодные, дерутся так, что перья в воздухе как от порванной подушки. В нашу сторону не смотрит, но веет от него… Нет, не от него, весь скверик накрыт звенящей невидимой пеленой, давящей со всех сторон. Странное ощущение и ситуация странная. Где мое чувство опасности, предупреждающее за пару минут? Так оно и сейчас молчит. Воздух звенит, но не от предчувствия нехорошего, а как перед сильной грозой. Мне ничего не угрожает?