Скованные льдом
Шрифт:
теплой крови по позвоночнику прямо в джинсы. Раньше я ненавидел кровь. Теперь же могу
купаться в ней. Она теперь для меня как молоко матери.
– Да, она это может, - соглашается Дэни, вздыхая.
– Она случилась и со мной.
– Что она сделала с тобой?
– Скорее, что она сделает со мной, если поймает, - отвечает она.
– Не хочу говорить об
этом. А с тобой?
– Не хочу говорить об этом.
1
Гаррота (исп. garrote,
dar
garrote —
закручивание,
затягивание;
казнить)
—
помощи которой палач умертвлял жертву. С течением времени она трансформировалась в
металлический обруч, приводившийся в движение винтом с рычагом сзади. Перед казнью осуждённый
привязывался к стулу либо столбу; на голову ему надевался мешок. После исполнения приговора мешок
снимали, чтобы зрители могли видеть лицо жертвы.
– Нам и без этого есть что обсудить. Так, что ты делал в Честере?
Хороший вопрос. Сам понятия не имею. Думаю, определенное количество Темных
собранных вместе взывает к моей крови. Я даже не знаю, почему я бываю в половине мест,
где я бываю. Иногда я даже не помню, как туда попадаю. Я просто осознаю, что я где-то, без
понятия о том, где, и как туда попал.
– Я захотел пива. А в Дублине не такой уж и большой выбор теперь.
– Да уж, - соглашается она.
– Это касается не только пива, но и всего остального. На чьей
ты стороне?
– спрашивает она в лоб.
– Людей или фейри?
Хороший вопрос. Но у меня нет такого же хорошего ответа.
Я не могу ей сказать, что мне без разницы. Я презираю всех. Почти всех. Кроме этой
четырнадцатилетней рыжей с острым умом.
– Если тебя интересует, девушка, прикрою ли я тебя, то да.
Она прищуривается, смотря на меня. Мы стоим в круге света за Честером. Небо так
затянуто тучами, что это выглядит, как сумерки в три часа дня. Я вдруг представляю, как мы
выглядим со стороны: стройная девушка с утонченными чертами лица в длинном кожаном
пальто, уперев руки в бока, уставилась на Горца-превращающегося-в-Принца-Темных.
Печальная картина. Мне бы следовало сейчас быть симпатичным двадцатидвухлетним
студентом с убийственной улыбкой и прекрасными перспективами на будущее. Мы бы
разработали план и защищали добро бок о бок. Та версия меня не упустила
убедиться, что никто не сделает с ней то, что нашептывает мне внутренний голос, то, что
сделает с ней первый встречный Темный, который поймает её без меча. То, что какая-то
часть меня тоже хочет с ней сделать. Ярость наполняет меня. На них. На себя. На все.
– Ты ведь никогда не выпустишь этот меч из рук, правда?
Она отступает назад, закрывая руками уши.
– Чувак, я все прекрасно слышу. Не надо так орать.
Я и понятия не имел, что кричу. Но многие вещи я теперь воспринимаю по-другому, не
так как раньше.
– Прости. Я просто спрашиваю, ты действительно понимаешь, что с тобой будет, если
кто-нибудь из Темных поймает тебя? На самом деле понимаешь?
– Этого никогда не произойдет, - самодовольно говорит она.
– С таким отношением это непременно случится. Испытывать страх естественно. Страх -
это хорошо. Он заставляет тебя быть начеку.
– Серьезно? А я думаю, что это пустая трата времени. Готова поспорить, что ты ничего
не боишься, - восхищенно отвечает она.
Мне страшно каждый раз, как я смотрюсь в зеркало.
– Конечно, боюсь. Того, что ты станешь невнимательной и допустишь ошибку, и тогда
один из них схватит тебя. И уничтожит.
Она наклоняет голову и, прищурившись, смотрит на меня. Осталось не так уж много
людей, которые смотрят мне прямо в лицо. По крайней мере, долго.
– Может, ты еще не стал Темным Принцем до конца. Возможно, у нас получится прийти
к соглашению.
– Что ты задумала?
– Я хочу закрыть Честер. Сжечь его. Уничтожить.
– Зачем?
Она бросает на меня взгляд, полный презрения и недоумения.
– Ты же сам все видел! Они - гребаные монстры! Они ненавидят людей. Они используют
их, едят и убивают. А Риодан и его люди позволяют им!
– Допустим, мы закроем это место, допустим, сожжем его дотла. Они же просто
переберутся на новое.
– Не переберутся, - настаивает она.
– Они вытащат головы из своих задниц. Обдумают
все хорошенько и поймут, что мы спасли их!
Море эмоций, приторно сладких как похоронные лилии, наполняет меня, во рту
появляется этот знакомый и одновременно отвратительный привкус. Когда нужно, она
может быть жесткой, умной, способной на все, хладнокровной убийцей.
И она так чертовски наивна.
– Они в Честере, потому что хотят быть в Честере. Не обманывайся на этот счет,
девушка.
– Нифига.
– Как раз дофига.
– Они запутались!
– Они прекрасно понимают, что делают.