Скрепим контракт поцелуем?

Голдрик Эмма

— Если мы хотим успеть, надо одеваться, — сказала она, скатываясь с постели.

Сузи была уже готова и ожидала их. Они опоздали на десять минут, но Мейбл и Эммет приехали еще позже.

— Мама, Эммет, как все прошло у Арнольда? — спросила Лори, когда они усаживались за столик, зарезервированный для них.

— Он и его дочери очень довольны. Джо не было дома, но я уверен, что он тоже будет за.

— Как ты относишься к тому, что твоя мать снова выходит замуж? — спросил Эммет.

—

Я в восторге. Ужасно, когда семья не согласна, — ответила Лори. — Я и не знала, что такой первоклассный ресторан совсем близко от нашего дома.

Она повернулась и осмотрела элегантное помещение. Растения в кадках, расставленные между столиками, создавали ощущение интимности. Светло-розовые салфетки красиво оттеняли глубокий темно-синий цвет скатертей и сочетались с общей цветовой гаммой. Было удивительно чисто. Мягкие стулья на колесиках, обтянутые темно-синим бархатом, можно было двигать, не поднимая. Свечи мерцали в хрустальных лампах Аладдина, придавая ресторану атмосферу уюта.

— Ты выбрал очаровательное местечко для праздничного обеда. Забавно — когда мы первый раз вышли с Эмметом, он привел меня именно сюда. — Глядя на Гарри сияющими глазами, Мейбл сжала его руку.

— Счастливое совпадение и отличное завершение сегодняшнего дня для нас с Лори. Мы смогли разрешить некоторые недоразумения. — Гарри накрыл ее руку своей.

Это был тот редкий случай, когда Сузи ничего не сказала. Сидя с широко распахнутыми от возбуждения глазами, она едва притронулась к своему любимому гамбургеру и картошке. Но все хорошее когда-нибудь кончается, и даже Золушке пришлось покинуть бал. Дома Гарри отнес спящую дочь прямо в постель.

— Милый, я едва жива, постель — это предел моих мечтаний, — сказала Лори, входя в спальню. — Не знаю, как ты, а мне сегодняшний день показался просто замечательным. Ничто его не портило, если исключить, конечно, эти ужасные подъемы и спуски по горам.

— Да, прекрасный день. Надеюсь, прибавление к населению земного шара чувствует себя хорошо? Если найду время, съезжу и посмотрю, как там счастливое семейство.

— Я бы с удовольствием поехала с тобой. Даже несмотря на горную дорогу.

— Поторопись, любимая. Завтра понедельник и мне надо на работу. Ты ведь тоже идешь, да?

— Да, мне сказали, что я должна демонстрировать воспаление желчного пузыря.

— На сей раз я слишком устал, чтобы хотеть чего-нибудь, кроме крепких объятий.

Лори повернулась в его руках и уснула прежде, чем Гарри успел досчитать до десяти. Ее последняя мысль была о том, что никогда она не чувствовала себя так спокойно и надежно.

— Я люблю тебя… — прошептала она, засыпая.

* * *

Лори вытащила Сузи из постели и выпроводила в школу. Глаза ее закрывались

на ходу, даже кофе ничуть не помог на этот раз. Она рухнула в кресло возле передней двери.

— Как матерям удается вырастить детей и остаться в живых? — громко сказала она.

Зрелище появления на свет ребенка заставило ее испытать радостное волнение. Покачиваясь в кресле, она думала о нем, и ей казалось, что она держит его на руках. Слезы потекли по ее лицу, когда она вспомнила своего сынишку Дэна. Образы, которые она столько лет гнала прочь из своего сознания, нахлынули на нее.

Вот Ральф, не глядя, скинул свое тяжелое пальто. Оно сбило Дэна с ног, и ее маленький сын задохнулся под ним, пока она без сознания лежала на полу, после того как Ральф ударил ее. Она стонала и плакала. Можно ли стереть такое из памяти? Она не знала, сколько просидела, безутешно плача. Казалось, прошла вечность. Она очнулась, только когда Гарри поднял ее и посадил себе на колени.

Он крепко обнимал ее и тихо говорил что-то, стараясь утешить. Она не разбирала слов, но постепенно успокаивалась. Гарри вытер ей лицо и глаза своим платком.

— Что случилось, солнышко? — проговорил он.

— О, Гарри, я думала о Сузи и Маклеодах, и мне захотелось, чтобы я была беременна и ждала ребенка. И я вспомнила, — она снова зарыдала, — о Дэнни. Я не могу не плакать. Это был такой красивый малыш. Конечно, матери пристрастны, но он действительно был очаровательным ребенком. Такой веселый, и все время что-то бормотал и улыбался мне. А я не смогла спасти его. Когда приехала полиция, я была без сознания. Они забрали меня в больницу. — Печальное повествование прерывалось всхлипываниями и икотой.

— Тише, тише, любимая. Ты никогда не забудешь его, но ты должна простить себя. Ты не виновата в его смерти — прости себя.

— Откуда ты взялся? — Лори вытерла глаза и высморкалась. И даже попыталась пошутить: — Уж не сгорела ли больница?

— Ничего драматического. Просто почувствовал, что должен пойти домой и посмотреть, как ты. И теперь я вижу, что пришел вовремя.

— Обычно я не такая уж плакса, но это вдруг навалилось на меня, и я не могла удержаться.

— Надо было раньше рассказать мне. Я уверен, ты ни в чем не виновата. Тверди себе, что твоей вины здесь нет, пока не поверишь в это. Я знаю тебя, и знаю, ты бы не причинила зла ребенку ни при каких условиях, тем более своему собственному.

— Я всегда буду печалиться о нем.

— Ты должна вспоминать о нем с радостью, думая, как вы были счастливы вместе, а не с чувством горя и вины. — После короткой паузы он продолжил: — Скажи мне его полное имя.

— Дэниел Патрик. Я постараюсь, дорогой. — Она утерла слезы его влажным платком.