Скрипач

Aston_Martin

– Зачем ты ушел тогда? Вчера? – зашептала девушка, прижимаясь к груди Ганса, – Я так боялась, что что-то случилось… Что чем-то тебя обидела…

По её щекам покатились слезы.

«Что ты, что ты, глупышка, – заговорили глаза Ганса, – как я мог на тебя обижаться?..»

Он ласково смахивал большим пальцем руки, прижатой к её щеке, блестящие крупинки слез, от чего девушка улыбнулась и засмеялась. Крепко обняв девушку, Ганс все яснее ощущал, что она – самый родной, самый близкий человек, единственный, кто в состоянии понять, что творится у него в сердце, но…

Он нежно поцеловал её в лоб, смахнув

прядь золотистых волос. Вдруг Тесса вновь подняла на него блаженно опущенные до этого момента глаза. На её лице мелькнула тревога.

– Что-то не так… – сказала девушка, – Что-то случилось? Ты… уезжаешь?

Нет, что ты, милая Тесса, как он может уехать?..

Ганс отрицательно покачал головой. Казалось, этого короткого движения девушке, бесконечно доверявшей ему, хватило, чтобы отбросить прочь переживания, и теперь её блестящие от слез глаза засветились каким-то счастьем облегчения, как бывает в природе после летней грозы.

В какой-то момент юноше показалось, что нечто резко кольнуло его в сердце. В следующую секунду при смутных отблесках догорающих свечей их губы едва заметно соприкоснулись. Этот миг, это мгновение было наполнено такой сладостью и негой, казалось, наконец, небеса вознаградили юношу за пережитый ужас. С каждым прикосновением в голове проносились моменты, проведенные вместе. Ганс будто бы переживал по-новому часть своей жизни. Счастливой жизни. И не было в этот момент ничего, что могло бы очернить это светлейшее чувство, мощным потоком бурлящее в юном сердце. И никто не знал, что коварная старуха Судьба заложила на их пути новый поворот.

Уже совсем стемнело; Ганс, против обыкновения, обняв Тессу за плечи, слушал её смутные размышления. Молодые люди уже представляли, как они расскажут о своей любви единственной родственнице Тессы – её почти глухой бабушке. Девушка уверяла Ганса, что бабушка все поймет, что она послушает его игру на скрипке, не смотря на надвигающуюся глухоту, и поймет, что Ганс честный и порядочный человек, хоть и не имеет знатных родственников.

Обнявшись, они шагали по знакомым до боли узким улочкам маленького городка. Серые безликие здания, небрежно украшенные барельефами, почему-то описывающими древнегреческую мифологию, больше не казались такими тусклыми и нерадушными.

– Помнишь, на этой скамейке рядом с парком ты рассказывал мне о том, как вы с родителями ездили на пароме? А потом сыграл павану? – спросила девушка.

Ганс кивнул головой и крепче прижал девушку к себе.

– Присядем? – спросила Тесса.

Ганс немного опередил её и сделал приглашающий присесть вежливый жест. Девушка хихикнула и опустилась на край короткой скамьи с витыми чугунными ножками.

– Такие звезды сегодня яркие… – мечтательно проговорила Тесса.

Ганс достал листок бумаги из кармана и начал писать. Казалось, сегодня молодые люди решили наверстать все упущенные моменты разговоров.

Река, рассекающая город на две части, тускло поблескивала под лунным светом; языки волн с тихим плеском касались прибрежных валунов и тут же убегали обратно, шипя, словно змеи. Тесса задумчиво смотрела на небо и реку, пока Ганс вырисовывал свои мысли на бумаге под тусклым белесым светом.

– Смотри, цветок, – прошептала Тесса, – вон там, у самой воды…

«Хочешь, я сорву его дня тебя?» – написал Ганс.

Не

дождавшись ответа, юноша поднялся со скамейки и, перемахнув через низенький заборчик, начал спускаться к реке. Галька, перемешанная с песком, поскрипывала под ногами и с таким привычным тихим глухим стуком скатывалась вниз к воде. Может, поэтому юноша не услышал шуршания шагов…

Внезапно в сердце закралось тревожное предчувствие, но юноша отбросил его прочь, связав с напомнившим об убийстве звуком шуршания гальки.

Добравшись до реки и сорвав небольшой цветок, прикрывший свои лепестки на ночь, Ганс обернулся и только сейчас заметил темную фигуру рядом с парком. Он спустился довольно далеко, чтобы плеск воды заглушал звук голосов, но он мог ясно видеть, как движется фигура незнакомца. Движение руки…

Только сейчас Ганс понял, что незнакомец пытался схватить Тессу, оставшуюся на скамейке, за руку и увести прочь. Бросив сорванный цветок, юноша побежал как мог быстро. Скользя по склону, падая, он взобрался обратно на дорожку. Тесса выкрикивала что-то неясное, отбиваясь руками от незнакомца.

Ганс резко одернул его за плечо в сторону и заслонил собой девушку. Тесса испуганно прижалась к его спине. Незнакомец несколько раз плавно качнулся и отступил на шаг назад.

«Он пьян», – понял Ганс, взяв Тессу за руку. От быстрого бега юноша глубоко дышал, и его ноги слегка подрагивали.

– Ты что, друг? – удивленно спросил мужчина, – Ты что руки свои распускаешь?

– Ганс… – всхлипнула Тесса за спиной у юноши.

– Это моя белая цыпочка! – воскликнул пьянчуга и бросился вперед.

Ганс осторожно отодвинул Тессу назад и, не успев до конца обернуться, получил звонкий удар в переносицу. Голова пошла кругом, юноша пошатнулся, но устоял на ногах. Раздался резкий вскрик, а затем раскатистый мужской смех.

– Ну, иди сюда, щенок! – сказал забулдыга.

Он замахнулся, чтобы ударить Ганса ещё раз, но юноша успел перехватить его руку, сжав пальцами запястье. Тогда мужчина замахнулся второй рукой, вероятно желая влепить юноше оплеуху.

Ганс резко оттолкнул незнакомца назад, отчего тот споткнулся и упал на скамейку. Обнажив в хитрой улыбке несколько гнилых зубов, сидя на скамейке, он сунул руку за отворот брюк в голенище правого сапога. Гладкий металл блеснул при лунном свете.

Ганс успел подумать, что перед ним, вероятно, был один из тех безумцев-флибустьеров, которые продолжали бороздить просторы морей и в наш век в надежде получить легкую наживу, а потом причаливали на ворованном судне к первой же пристани, где тратили все награбленные деньги на выпивку и женщин, дрались со своими же собутыльниками.

Улыбка пьянчуги превратилась в грозный оскал, с которым он поднялся со скамьи, перекидывая небольшой нож из руки в руку.

Тесса кричала. Пьяный корсар шагнул навстречу Гансу, вынудив юношу отступить назад. Сделав небольшой выпад, управляясь с ножом, как со шпагой, флибустьер густо расхохотался, заметив в глазах юноши испуг. Он замахнулся ещё несколько раз, зацепив юношу, провел резкую красную полосу на боку юноши – от лопаток до грудины;Ганс, уворачиваясь, присел к самой земле. Белая рубашка окрашивалась в ярко-алый цвет и прилипала к окровавленному телу. Вдруг юноша заметил на самом краю дорожки небольшой валун с заостренным краем.