Скрипаль. Березовский. Пешки в большой игре
Шрифт:
За короткое время общения с ним Миллер в этом мог убедиться и вынужден был признать:
– Цапнет, не цапнет, но то, что нам придется отрываться не на пляжах Барсы, а в кабинетах и на явках с агентами, так это факт.
– А-а, это он пусть со своих три шкуры дерет! Мы ему не подчиненные! – отмахнулся Пристли.
– Справедливости ради, Стронг не позволяет расслабляться и себе. Работает без выходных.
– Ну, это его дело. Говорят, у него в лексиконе всего два слова – исполнить и доложить. Что, правда?
– Ты отстал от жизни, Эдвард. Лексикон
– Да мне плевать на него и на его лексикон!
– А зря! Тебе, нашей надежде, надо бы знать кое-что из цитатника Стронга.
Пристли хмыкнул и, горделиво вскинув голову, заявил:
– Приятно такое слышать от восходящей звезды управления.
– Не обольщайся, Эдвард, это аванс, его еще надо отработать.
– Пабло, ты уже вещаешь как Мистер Си. Ну да ладно. Так чем обогатился словарный запас Стронга?
– Можешь записать.
– Спасибо, запомню. Надеюсь, в нем не больше трех слов?
– Больше. Как утверждает Стронг: «мистер Никто», если хочешь чего-то добиться в разведке, ты должен усвоить три правила.
– Как в сказке! И какие же? Ну-ка, ну-ка, поведай! – допытывался Пристли.
– Правила простые. Твоя любимая жена – работа. Твоя лучшая любовница – тоже работа. Твой родной брат – агент!
– Ну и родственнички! Хоть вешайся!
– Нравится или нет, а пока будем работать со Стронгом, это придется принять, – признал Миллер.
– Ладно, с родственником-агентом еще можно как-то согласиться. Но что касается жены и любовницы, это уж слишком. Как размножаться, Пабло?
– В перерывах между работой, Эдвард.
– Слава Господу, нам со Стронгом не служить. Поражаюсь, как он с такими замашками не стрижет розы где-нибудь в Солсбери или в Истборне?! – удивлялся Пристли.
– Стригут другие, а Стронг вправляет мозги таким дарованиям как ты, Эдвард, и будет вправлять еще не один год.
– Ну, это мы еще посмотрим. Ты лучше скажи, а с чего ему такая честь?
– Он почти 10 лет провел в бейрутском котле и, как видишь, не сварился.
– Хо, когда это было.
– Это еще не все, Стронг начинал службу вместе с Мистером Си.
– А-а, тогда понятно, почему он до сих пор протирает кресло в кабинете.
– Не спеши с выводами, Эдвард. Он и сегодня даст фору многим, – предостерег Миллер. – Если бы не его агент в Ираке, то «Буря в пустыне», возможно, превратилась бы в бурю в стакане.
– Ты это серьезно?! – не мог поверить Пристли.
– Более чем. Информация агента Стронга о системе ПВО Ирака позволила нашим яйцеголовым сделать ее слепой и глухой.
– Ну, тогда это меняет дело, но не мое отношение к Стронгу. Не терплю, когда заставляют щелкать каблуками и ходить по линеечке.
– Насчет каблуков и линеечки, ошибаешься. Те, кто знает Стронга, говорят: он многолик, дьявольски коварен и изобретателен.
– Ну просто Янус какой-то! Не командировка, а одно наказание.
– Да, на легкую жизнь не приходится рассчитывать. С этим будущим агентом Немедленным нам
– Не первый раз, покувыркаемся и вывернемся! – самоуверенно заявил Пристли.
– Это будет непросто, Немедленный крепкий орешек. На Мальте на нем наши обломали себе зубы. Нам этого не простят. Мистер Си дал шанс, и мы должные его использовать!
– Я готов, Пабло, уже руки чешутся.
– У меня тоже, осталось недолго, подлетаем к Мадриду, – прервал разговор Миллер и склонился к иллюминатору.
Под крылом лайнера, напоминая разноцветную шахматную доску, возникли уходящие за горизонт поля и сады. Наступившая осень окрасила их волшебными красками. Земля походила на знаменитый персидский ковер, вытканный самой большой искусницей – природой. Особенно щедра на краски осень была в предгорьях, они полыхали багрянцем увядающей листвы. О грядущей зиме напоминали вершины гор. Их укутала белая вуаль первого снега.
Прошло несколько минут, и впереди, вырастая из земли, возник Мадрид. Столица страны великих мореплавателей, художников и поэтов, стряхнувшая с себя более чем пятидесятилетние деспотические оковы фашистского режима Франко, быстро приходила в себя и стремительно поднималась к вершинам политической и экономической жизни Европы. Мадрид превращался в еще один центр влияния на континенте. Ведущие западные политики и руководители военного блока НАТО все чаще собирались под величественными сводами знаменитых дворцов испанских королей. В тиши залов, за плотно закрытыми дверьми ими принимались решения, определявшие настоящее, будущее Европы, и не только ее.
Новый, испанский акцент в европейской речи не остался без внимания ведущих разведок европейских стран. Как и в былые времена, нынешние тайны некогда знаменитого «мадридского двора» все больше привлекали их внимание. Мадридская станция – резидентура МИ-6, до недавнего времени находившаяся на обочине разведывательной деятельности, возвращалась в ее центр и своими результатами весомо заявляла о себе. Наибольших успехов она добилась на русском направлении. Последняя вербовка высокопоставленного дипломата, проведенная с участием Стронга, удостоилась личной похвалы Мистера Си.
Следующим не менее важным шагом в укреплении агентурных позиций британской разведки в русском посольстве в Испании должна была стать вербовка сотрудника ГРУ, получившего в МИ-6 оперативный псевдоним Forthwith (Немедленный). Охота за ним началась во время его службы на Мальте. И когда британской разведке, наконец, удалось нащупать уязвимое место у Немедленного, руководство ГРУ отозвало его в Москву. Что послужило причиной, для разработчиков из МИ-6 осталось тайной.
На четыре года Немедленный выпал из ее поля зрения. За это время мир неузнаваемо изменился. Канули в небытие просоветские режимы в Восточной Европе, военный блок – Варшавский договор. Вслед за ними рухнул и сам монстр – СССР. В британской разведке уже списали со своих счетов Немедленного, но, как выяснилось, преждевременно.