Скрытые чувства
Шрифт:
— Ее вы тоже хотите? — бросила сухо.
Вот теперь на меня посмотрели чуть более пристально, со знакомым прищуром:
— Между мной и лисс Горез ничего нет.
— Ага, для хотения у вас есть Надин.
— При чем здесь Надин?
Вообще-то ни при чем. И я тут тоже ни при чем!
— Листер Берговиц, у вас был сложный день… — Я поднялась, потому что понимала, что еще немного — и наговорю чего-нибудь лишнего. Точно наговорю! — И у меня тоже. Поэтому я сделаю вид, что ничего такого от вас не слышала. Подскажите, где
Берговиц поднялся следом, вырастая надо мной. Ну вот почему он такой высокий, а я маленькая?
— Мы…
— Не закончили? — перебила я. — Нет, на этот раз закончили, листер Берговиц.
— Лилиан, когда я брал тебя на работу, ты не страдала избирательной глухотой.
— Я вообще ничем не страдаю! — выпалила я чуть громче, чем допустимо в разговоре с боссом.
Я всегда гордилась тем, что умею провести черту между собой и начальством, но рядом с Берговицем это почему-то не работало. В этом и проблема, оно с самого начала не работало!
— Лилиан… — Ящер шагнул ко мне, а так как шаг у него был о-го-го, то он оказался совсем близко, поэтому я тоже поспешно отступила и наткнулась на диван.
И полетела вниз… Точнее, полетела бы, если бы Берговиц не подхватил меня. Прикосновение опалило, жаром разливаясь по телу. Заставило вспомнить наш поцелуй и его пальцы, поглаживающие кожу. То, как я таяла от всего того, что он делал со мной…
Ну нет! Нет-нет-нет.
Я с силой ударила ладонями в твердую, как камень, грудь, вырываясь из объятий, и все-таки полетела вниз на диван, зацепившись ногами за ноги попытавшегося меня поймать Берговица. Диван оказался мягким, а вот потерявший равновесие и свалившийся на меня сверху ящер — не очень. Настолько не очень, что из глаз искры посыпались и сбилось дыхание.
Берговиц был большим и тяжелым, и я на мгновение испугалась, что он меня просто раздавит. Но ящер, тихо выругавшись, сполз ниже и приподнялся на руках. При этом оказался между моих раскинутых бедер в самой двусмысленной позе, которую только можно придумать. Более того, совсем не остался равнодушным к моей близости. Его неравнодушие я чувствовала даже через слои нашей одежды.
Ой нет! Лакшак меня забодай, лучше бы он меня раздавил!
Вот теперь холодок пробежал по моей спине, тесно вжатой в диванные подушки.
Берговиц же подумает, что я сделала это нарочно. Что я с ним заигрываю!
Поэтому дернулась снова, намереваясь выпутаться из объятий, из плена подушек, и вообще выбраться отсюда! И тут же взвыла от боли, потому что ящер схватил меня за волосы.
— Пустите! — зашипела я, отталкивая его и рискуя остаться без волос. Впрочем, в следующую секунду едва не заехала лбом ему в подбородок.
— Лилиан, подожди…
— Пустите!
Прежде чем я поняла, что никто меня за волосы не держит, несколько прядей просто случайно зажались из-за того, что я забыла их заколоть, мои руки перехватили,
— Лилиан! — в который раз рыкнул Берговиц мне в лицо. — Перестань!
Я встретила его злой взгляд и замерла.
— Возможно, ты неправильно поняла.
— Что тут непонятного? — Даже голос разума не удержал гнев и обиду, которые кипели внутри. — Вы назначили меня помощницей вашей дочери, потому что вам нравятся мои колени. И не только они!
— Не только, — раздраженно подтвердил Берговиц. — Если бы мне понравились только твои колени, мне не нужно было бы брать тебя на работу!
Я задохнулась от возмущения, даже забыла, что надо вырываться. И яростно выпалила в лицо ящеру:
— То есть вы считаете меня легкодоступной? Я не давала вам повода так думать!
— Так уж и не давала? — Берговиц скользнул взглядом по моим губам.
Если бы можно было покраснеть еще больше, я бы покраснела.
Ах да, один маленький поцелуй… Ладно, пусть не один, но все-таки! И вообще, что за намеки?!
— Это было ошибкой!
Берговиц свел брови на переносице и посмотрел на меня как-то слишком серьезно:
— Я так не считаю, Лилиан. Так же, как не считаю тебя легкодоступной.
И на том спасибо!
— Я считаю тебя удивительной женщиной.
Я готова была возражать, спорить, сопротивляться, но подобная откровенность меня обезоружила. Оставалось только тяжело дышать, смотреть ящеру в глаза не моргая и осознавать его слова.
— Не будешь брыкаться, если отпущу? — спросил Берговиц.
Кивнула, и мои руки тут же отпустили, а мужчина осторожно отодвинулся. Я же отлипла от подушек и села, выпрямив спину.
— Вы сказали, что я неправильно вас поняла, — напомнила я, стараясь смотреть куда угодно, только не в бездну темных глаз. — Что вы имели в виду?
Вдруг подумалось, что Берговиц мог говорить о работе, о моем даре, а вовсе не о случившемся в «Полуночном небе», и в груди все сжалось от стыда. Если это так, я буду выглядеть крайне глупо. Очень-очень глупо.
Ну нет! Взгляд ящера был более чем красноречивым, чтобы я его неправильно поняла.
— Я имел в виду то, что сказал, — подтвердил он мои мысли. — Но не думал, что тебя так оскорбит мой интерес к тебе. Тем более после того, что произошло в «Полуночном небе».
Ответить мне не позволили, Берговиц порывисто добавил:
— Я взял тебя в помощницы дочери, потому что увидел в тебе потенциал. И не ошибся. Ты защищала Фелису, смогла достучаться до нее, подружиться с ней. Это дорогого стоит и говорит многое о тебе самой.
На этот раз похвала была приятной. Была бы, если бы не наш донельзя странный диалог.
— Я бы не притронулся к тебе, если бы ты мне не ответила. Я хочу тебя, Лилиан, а ты хочешь меня.
— Не хочу, — заявила я, но обмануть его не получилось.