Скрытые следы
Шрифт:
И Абель, будучи человеком добрым, исполнил ее просьбу.
– Я так сожалею о том, что принесла в твой дом столько несчастий, Абель, – сказала Криста. – Бедные девочки… Мне не хотелось огорчать тебя.
– Моя дорогая жена, – сказал Абель, как всегда выражаясь на библейский манер. – Я преисполнен скорби о судьбе девочек! И я скорблю о том, что мой сын натворил с Мари! Нет, ты не должна себя упрекать ни в чем, ты была для меня хорошей женой – и хорошей матерью для моих детей, хотя ты и пришла в мой дом такой юной.
– Спасибо,
– Абель… – осторожно произнесла она.
– Да, дорогое дитя.
– «О, не называй меня ребенком, ведь я же твоя жена!», – подумала она, но продолжала также осторожно: – Ведь ты раскаиваешься, не правда ли? В том, что так жестоко поступил с Иосифом.
Он ничего не ответил, но она почувствовала, как тело его напряглось.
– Я беспокоюсь за него, – сказала Криста. – Я постоянно думаю о нем.
– Я тоже, – признался он. – Он заслужил порки, но в остальном ты права. Я часто сожалею о том, что выгнал его.
– Не могли бы мы послать ему весточку с Якобом? О том, что мы ждем Иосифа домой и что старая ссора забыта.
– Мы не можем этого сделать!
– Ты думаешь, он не понимает, что заслужил наказание?
– Но я же ударил его! Моего взрослого сына!
– Это тоже можно понять. Попытайся, Абель, протянуть ему руку примирения, а он уж сам решит, что ему делать.
– Да, – с облегчением произнес Абель, словно камень свалился с его плеч. – Я попытаюсь. Я позвоню Якобу и попрошу его быть посредником между нами.
«Только бы Иосиф согласился, – подумала Криста. – Характер у него тяжелый, он и Эфраим – самые трудные дети Абеля».
– Я беспокоюсь за Карине, – уже сонным голосом произнес Абель. – Мне бы так хотелось чем-то помочь ей. Хорошо, что мы завтра едем с ней за собакой. Она ведь так одинока.
– Она нашла себе хорошего друга. Йоакима.
– Да, Йоаким прекрасный юноша. У меня восемь сыновей, но он – самый лучший. Он и Натаниель. Но Натаниель еще маленький. А Йоаким уже возмужал, став на редкость приятным парнем. Я горжусь им!
Криста молчала. Она никогда не скажет ему, что Йоаким не его сын. Прижавшись теснее к нему, она заметила, что он уже спит. Он лежал на спине и храпел, но сразу же замолчал, когда она, как обычно, слегка пошлепала его по плечу. Она «выдрессировала» его так, что он, получив шлепок, автоматически поворачивался на бок.
Но ей не мешал его храп. «Когда ты храпишь, я знаю, что ты рядом, – обычно говорила она. – Лучше храпящий Абель, чем вообще никого!»
9
Абель одолжил у соседа повозку
– Нужно покупать только такого щенка, который тебе нравится, – сказал Абель.
– Да, конечно, – ответила Карине.
Рядом с ним она казалась маленьким, увядшим цветком, со своими смиренно сложенными на коленях руками, в стареньком муслиновом платьице с мелким рисунком, которое выбрала Криста специально для поездки. «Чтобы щенок не испортил нарядное платье, – сказала она. Если ты надумаешь посадить его к себе на колени».
Криста и Абель были так рады, что смогут купить ей щенка. Сама же Карине выглядела пассивной, почти печальной.
Утром ей приснился сон, и она никому не сказала об этом. Она слышала глухой удар брошенного на землю тела. Слышала лязганье лопаты, натыкающейся на камни. Она пошла туда, откуда доносились эти звуки. И увидела мертвеца, закапывающего в землю Руне. Этот мертвец насел на нее и оскалил рот в презрительной усмешке.
С криком она проснулась.
Теперь она знала, что ей никогда не забыть совершенного ею в лесу преступления. Зачем ей был теперь нужен щенок?
– Мы только посмотрим на щенят, – решила она.
Но разве тот, кто любит собак, может вернуться с пустыми руками из питомника? Сердце у Карине дрогнуло, как только она увидела щенят, ставших на задние лапы возле загородки вольера, с весело поднятыми хвостами и умоляющим выражением глаз. «Я заберу их всех, – подумала она. – Разве я могу оставить здесь кого-то?»
Ей разрешили зайти в вольер, и к ней тут же со всех сторон бросились малыши, горя желанием приветствовать ее. Владелец питомника и Абель наблюдали за тем, как она играет с ними, дает им кусать себя и цепляться за одежду, развязывать шнурки.
– Ах, кого же мне выбрать? – озабоченно произнесла она.
И тут она увидела его. Он находился в другом вольере, вместе с подрощенными щенками разных пород. Он был ярко-рыжий и не слишком большой, хотя и намного крупнее тех, кто мельтешил возле ее ног. Он стоял чуть поодаль от остальных, с опущенным хвостом и обвисшими ушами, явно третируемый более крупными собаками. Глаза его с тоской смотрели на Карине и, несмотря на оглушительный лай остальных, щенок этот молчал.
«Словно ребенок в детдоме, – подумала она. – Неказистый ребенок, смиренно наблюдающий за тем, как приходят супружеские пары и выбирают более маленьких и более красивых, чем он».
– Я возьму вот этого, – сказала Карине.
– Да, но ему уже четыре месяца, – предупредил владелец питомника. – А тем, что вокруг тебя, всего по два месяца. Чем моложе щенок, тем легче он привыкает к хозяину.
– Мне нужен этот и никакой другой. Мужчины переглянулись.