Скрывая улики. Компиляция

Картер Крис

— Вы ведь не планируете никаких поездок?

Вопрос — как, собственно, почти все, что говорил Новак, — задел Тима за живое.

— А что, если планирую?

— Тогда мне придется попросить вас пересмотреть свои планы, — ответил Новак.

— Почему?

— Почему? Да потому, что мы только что выкопали из земли женщину. Которую убили и, вероятнее всего, сначала зверски пытали. И если я решу, что разговор с вами поможет мне поймать мерзавца, который это сделал, я не хочу сбивать ноги, бегая по турбюро.

— Я не

планирую никаких поездок.

— Приятно иметь дело со столь сознательным гражданином. Теперь можете идти.

После ухода Тима Новак с копией портрета Кэшмана зашел в кабинет Андерса: ввести напарника в курс.

— Он убил ее, — сказал Новак. — Убил и сейчас тычет нас мордой в грязь.

— Зачем ему это? — спросил Андерс.

— Откуда мне знать? Может, он больной.

По правде сказать, последние события не вписывались в схему Новака относительно Тима Уоллеса, который не подходил на роль маньяка-убийцы.

— Больной? Это теперь так называется?

Андерс снял куртку с вешалки.

— Ты куда? — спросил Новак.

— Домой. На случай, если моя подружка все еще там живет. — У Андерса была подружка, о которой он то и дело упоминал, хотя никто из отдела ее до сих пор ни разу не видел. — А ты? Ты разве не едешь к Синди?

Новак покачал головой:

— Сегодня вторник.

— И что?

— С недавнего времени она не хочет, чтобы я приходил по вторникам.

— Возможно, по вторникам к ней заходит нормальный, эмоционально уравновешенный человек. Не дегенерат. Для разнообразия.

Новак снова покачал головой:

— Не-а. Прошлый вторник я просидел в засаде в кустах у ее дома — на всякий случай.

Тим заскочил домой выгулять Кайли, прежде чем ехать дальше. Местом его назначения была «Пурпурная роза». Тим не планировал появляться здесь еще очень долго, но ему не нравилось, как развивалась ситуация с Кэшманом и в какую сторону мог ее повернуть Новак.

Когда Тим вошел в бар, Дэнни с Уиллом сидели за их обычным столиком (странно, если бы это было не так). Однако Тим сперва прошел к стойке — поговорить с Фрэнком Лестером, человеком с вечной улыбкой на лице, не важно, какой хаос царит вокруг.

— Привет, Тим. Рад тебя видеть. Мы все по тебе скучали.

— Спасибо, Фрэнк. Я был здесь на Новый год.

— Разве? Что-то не помню. Та еще ночка, да?

— Ага. Я тот, кто висел на люстре. — Тим потянулся в карман за портретом Кэшмана. — Ты был здесь всю ночь?

Фрэнк кивнул:

— Примерно до трех утра.

Тим положил рисунок на стойку бара:

— Видел этого парня?

Фрэнк пристально всматривался в лицо Кэшмана:

— Все может быть. Есть что-то знакомое. Но тут было столько всяких.

— Значит, ты не знаешь, кто он?

Фрэнк покачал головой:

— Нет. Хочешь, я поспрашиваю народ? Можешь оставить рисунок здесь.

— Нет, все нормально. Спасибо.

—

Все-таки здорово, приятель, что ты опять с нами.

Тим кивнул в знак благодарности и прошел к столику, где сидели Дэнни и Уилл. Их удивление и радость при виде друга были более чем очевидны. Они тут же засуетились, пододвигая к столу еще один стул и уступая Тиму лучшее место с видом на телевизор. У мужчин, как у существ недалеких, это считается проявлением настоящей дружбы.

— Как все прошло у Новака? — спросил Дэнни.

Тим рассказал о поездке в Киннелон.

— Ни фига себе! — воскликнул Уилл, явно пораженный. — То есть она оказалась там, где и говорил Кэшман?

Тим кивнул:

— Да. И без среднего пальца на руке. — Он достал рисунок. — Узнаете его?

Но ни Дэнни, ни Тим не припомнили лицо Кэшмана. Правда, оба признались, что в ту ночь мало что соображали.

— Они знают, кто она, эта Шейла? — спросил Уилл.

Тим пожал плечами:

— Не думаю. Хотя Новак мне все равно не верит. Что бы я ни сказал.

— Такая у них работа — не верить людям, — ответил Уилл.

— А как насчет женщин, что были с вами? — спросил Тим друзей. — Может, они что-то помнят?

— Тим, это ж был Новый год. Алкоголь и все такое…

— То есть я единственный, кто был трезв в ту ночь?

Уилл поднял стакан:

— А скоро будешь единственным и в эту.

— Думаю, пора сменить тему, — предложил Дэнни. — Слыхал последние новости?

— Нет. А что?

— Какой-то тип в Нью-Джерси врезался на машине в стену, пытаясь удрать от копов. Взрыв был такой, что вышибло окна на три квартала вокруг. В полиции считают, что это «Синтрон-421», фунтов сто, не меньше.

— Ого! И куда он ехал?

— На север.

Партнерам даже не требовалось выражать словами то, почему эта новость имела для них особенное значение. Их работой было возводить здания, способные противостоять серьезной взрывчатке, а серьезнее «Синтрона-421» могло быть лишь то, после чего из земли вырастает ядерный гриб.

— Ты выяснил детали?

— Пока нет, но я уже позвонил дяде. Если нам повезет, он перезвонит.

Сенатор Коллинзуорт мог получить любую нужную информацию гораздо быстрее их, но, к сожалению, не принадлежал к разряду людей, отзывающихся на просьбу в следующую минуту.

— Дай знать, когда что-то выяснишь, — попросил Тим.

Дэнни поднялся из-за стола и направился к туалетам.

— Эй, Тим, — сказал Уилл, — прости за ту ночь, о'кей? Нам просто хотелось, чтоб ты немного развеселился, и…

— Вы ни в чем не виноваты, Уилл. Откуда вам было знать?

Гений компьютерных дел, Уилл создавал для «Уоллес индастриз» программы, управлявшие системами вентиляции, сигнализации и контроля температуры. И хотя внешне Уилл производил впечатление приверженца строгих законов логики, из них троих он был наиболее впечатлительным.